В каждом царском дворце правителей царств, во всех четырёх Державах Великой Небесной империи ассов был специальный зал с высотой потолка 20 метров, а в некоторых случаях и выше, в котором было несколько ярусов балконов с креслами. Этот зал назывался карьерным залом. Каждое кресло называлось должность. Садиться на кресло называлось занимать должность. Все ярусы соединялись специальной служебной карьерной лестницей, по которой поднимались для общения с высоким начальством белые малорослые служащие. Высший ярус этой служебной лестницы был на уровне лиц императора, царя или жреца. А потому кресла на этом уровне ярусов назывались высшими должностями.
Вот в таком карьерном зале, который оказался для царицы Пандоры даже немного тесноватым, царица Пандора и вынуждена была разговаривать с ответственным малорослым секретарём римского царства Ведагором.
Правда, разговором это было назвать трудно. Царица Пандора, по своему обыкновению, постоянно прерывала Ведагора, не выслушав до конца ответ, либо совершенно не принимала во внимание то, что ей говорил собеседник.
Но опытный карьерист и царедворец Ведагор терпеливо, стараясь не раздражать царицу Пандору, говорил ей то, что, по его понятиям, нужно и полезно было знать будущей императрице.
Смысл того, что говорил секретарь Ведагор, сводился к тому, что царю Рима известно, кто такой витязь, что допрыгнул на своём коне до окошка царицы. Это очень великий герой и очень уважаемый богатырь. Но сегодня ещё не наступило время всему народу объявлять о нём.
По всем Державам ассов и во всех провинциях Римской империи продолжаются рыцарские турниры и отборочные соревнования атлетов для участия в олимпийских играх.
Высшие аристократы великой Небесной империи ассов считают, что нарушать установленный порядок соискания руки царицы и предложения ей своего сердца взамен никому не может быть позволено. Даже самому великому и могущественному богатырю.
И совершенно недопустимо, чтобы царица, получившая официальный статус невесты и давшая клятву перед Богами и великими родами, что будет честна и признает своим мужем того из мужчин, который победит в турнирах и олимпийских играх своих соперников.
На что простодушная царица Пандора возразила. Она и не собирается нарушать установленный порядок выбора себе жениха.
Но она не видела среди всех остальных женихов ни одного, кто бы был равен по силе, умелости и красоте этому таинственному витязю. А потому, поскольку ей и всем остальным, у кого есть мозги, уже известно, кто победит на турнире и станет её женихом, то она вправе, пусть даже тайно, встретиться с ним.
— Я хочу с ним поговорить, — тоном, не терпящим возражений, обратилась она к Ведагору, — А потому ты должен организовать мне такую встречу. И пусть я не буду видеть его лица, а он, великий богатырь, не будет видеть моего лица, но такая встреча должна обязательно состояться.
Ответственный секретарь царя Рима Ведагор, выслушав истеричный монолог царицы Пандоры, ей ответил, что он услышал царицу и понял, что она хочет. Он лично доложит об этом разговоре царю и магам-аристократам, и они уже будут решать, что делать.
— Пока аристократы будут решать судьбу моего маленького желания, — раздражённо ответила Пандора, — я буду сидеть в своих палатах и никуда выходить не буду. С сегодняшнего дня я в окошке смотровой башни появляться не буду. Так им и передай.
Ведагор пожал плечами в ответ. На этом разговор завершился.
Ответственный царский секретарь Ведагор, как и обещал, при первом же удобном случае доложил царю и совету магов об очередном требовании Пандоры. Однако никто этот каприз царицы Пандоры исполнять не собирался.
Однако развитие событий в Риме очень скоро заставило царское окружение к требованию царицы Пандоры вернуться.
Ежедневное появление в окошке смотровой башни царского дворца красавицы царицы Пандоры стало некой неформальной достопримечательностью Рима. В установленные часы дворцовая площадь перед Свещенной Рощей заполнялась как праздным, так и погружённым в повседневные заботы народом, который нетерпеливо ожидал ритуального появления в заветном окошке башни своего новоявленного кумира.
Ежедневно прибывающие из всех Держав и Ромейской империи победители отборочных турниров и отборочных олимпийских состязаний, витязи и рыцари, считали своим долгом предстать перед очами несравненной царицы Пандоры, в надежде заслужить её взгляд или получить в подарок из её прекрасных рук какую-нибудь безделушку.
В среде великих чемпионов державных царств и имперских королевств Римской империи выработалось негласное правило, что каждой новой группе прибывших женихов предоставлялся только один день для того, чтобы во всей красе и силе явить себя невесте царице Пандоре. Однако получилось так, что этот самоустановленный женихами порядок не учитывал возможность пропуска царицей Пандорой своего ежедневного появления в окошке.
Поэтому первый же не выход царицы Пандоры в назначенное время к окошку смотровой башни вызвал в рядах женихов, а также среди гостей и жителей Рима, полное смятение. Лишённые права явить себя царице Пандоре, незадачливые женихи решительно требовали неукоснительного соблюдения заведённого порядка, предоставив им повторную гарантированную возможность это сделать.
Однако среди нетерпеливых женихов, ожидавших своей очереди, нашлись и такие, которые требовали всё оставить как есть. Если царица Пандора не явилась к окошку, то она просто не пожелала видеть рыцарей, которым по жребию выпала доля предстать перед ней.
Разгневанные женихи, а ими оказались великие рыцари-католики, лишённые милости увидеть невиданную красавицу, требовали, чтобы их принял царь и восстановил справедливость. Среди рыцарей-католиков тут же появились слухи о том, что не появление царицы Пандоры в окошке на дворцовой площади является провокацией и даже заговором не только против них, прославленных рыцарей, но и против Римской империи, с целью сорвать заключение мирного договора.
Напряжение росло, угрожая вылиться в новые кровавые дуэли.
Царь италийского царства вынужден был собрать закрытое заседание царского совета.
Выступивший на заседании, глава города Рим сообщил, что, по его сведениям, напряжение между богатырями-ассами и рыцарями-крестоносцами достигло критического уровня. И те, и другие готовы в любую минуту обнажить своё оружие. Ему за последние два дня уже подано две заявки на проведение дуэли. Он, ссылаясь на заседание царского совета, отложил их рассмотрение, но дуэлянты продолжают подготовку к дуэлям. И если ничего не предпринимать, прольётся кровь.
Самым простым решением в этой ситуации было возобновление невестой царицей Пандорой своего появления в окошке и доброжелательного отношения к проезду под её окошком прибывших женихов на своих лошадях.
Ведагору было предложено пригласить царицу Пандору на это заседание царского совета.
Через некоторое время Ведагор доложил высокому совету, что Пандора обижена, что её обращение о свидании с витязем, допрыгнувшим до неё на белом коне, не рассмотрено, а потому являться на совет не желает.
Между тем городской голова Рима сообщил высокому совету, что в городе вот-вот начнутся беспорядки. В народе тайными врагами заключения мира распространяются слухи, что царица насильно удерживается в царском дворце, и её насильно хотят выдать замуж не за самого достойного жениха, не являющегося победителем в олимпийском турнире.
Впервые узнав о какой-то обиде царицы Пандоры, а также вовремя не рассмотренной её просьбы, члены высшего совета царя Рима и приближённые к нему маги сделали попытку немедленно принять решение по заявлению царицы, но узнав от своего царя содержание этой просьбы и возможные последствия, в случае огласки, благоразумно решили объявить народу и женихам, что царица занемогла и по этой причине воздержалась от ежедневного появления в окошке смотровой дворцовой башни.
Советом была сформирована специальная группа из трёх человек, которым было поручено любыми средствами, не допуская огласки, добиться от царицы Пандоры отказа от своего каприза тайно встретиться с богатырём, о котором не было известно, является ли он женихом, и захочет ли он сам участвовать в такой тайной встрече.
Следует заметить, что евреи-левиты в должности епископов, сопровождавшие Пандору и дававшие ей советы как поступать в том или другом случае, были, естественно, в курсе противостояния италийского царя и Пандоры, но посовещавшись, благоразумно решили в этот спор не вмешиваться, поскольку угрозы для операции «Невеста» не увидели.
Тайные переговоры царских уполномоченных с царицей Пандорой ни к чему не привели. Отказываться от своего каприза невеста не хотела. Однако, проявив, к безмерному удивлению епископов левитов, членов посольства, незаурядный ум, предложила организовать эту встречу под видом прихода к царице знаменитого лекаря одного из африканских царств Державы Россия.
Царский совет, учитывая безвыходность ситуации, принял предложение Пандоры.
На следующий день было объявлено о болезни невесты и о приглашении к ней всех самых известных лекарей-магов.
В это время несколько магов сообщили царю Рима Людоведу, что по их сведениям необходимый им богатырь появился в Риме, но учитывая причину своего появления в Риме и своё особое положение в великой Небесной империи ассов, просит принять его тайно, без огласки.
Царь Рима объявил о необходимости ему покинуть высокое собрание мудрецов, и ушёл с сопровождением нескольких магов, с которыми он перед этим о чём-то перешёптывался.
Совещание магов и советников между тем продолжалось.
Царь Рима пришёл в своё самое огромное помещение, где высота стен достигала двадцати пяти метров. В этом зале уже находился какой-то великан, не менее 18 метров ростом, лицо которого было закрыто плащом.
Увидев его, царь Рима Людовед заволновался и, подойдя к незнакомцу, опустился на одно колено и громко произнёс: “Твоё сиятельное величество, я к твоим услугам. Приказывайте.”
Эти слова вызвали лёгкое оцепенение незнакомца. Он опустил плащ и произнёс: “Тихо. Говорите Тихо. Я здесь с частным визитом.”
Пришло время объявить читателем имя нашего незнакомца. Это был император Державы Ассия (Мурии), младший брат богатыря Рюрика, которого мы будем называть привычным всем именем Трувор.
Трувор поведал растерявшемуся царю Рима, что он приехал снова повидать царицу Пандору. Эта царица запала ему в сердце, и он постоянно думает о ней. Он также хотел бы встретиться с невиданной красавицей и узнать у неё, может ли он надеяться на взаимность.
Никак не могущий успокоиться царь Рима начал было говорить императору Трувору, что царица Пандора больна, и что во дворце ждут появление ещё одного рыцаря, с которым пожелала тайно встретиться сама невеста, но который должен появиться во дворце, как искусный лекарь…
Но советник Ведагор и три известных мага, бывшие с ним, вмешались в этот странный разговор и объяснили своему царю, что царица Пандора здорова, что объявление о её болезни всего навсего уловка, чтобы организовать её встречу с понравившимся царице богатырём.
Они же объяснили царю Рима, что этим тайным рыцарем и является стоящий перед ним великий непобедимый император Державы Ассия Трувор.
Дальше было оговорено, что встреча произойдёт через день в заутра в этом же зале. Трувор заявит о себе как о знаменитом лекаре Ассии. Решением царя Рима Людоведа, с согласия магов, он, в качестве лекаря, будет допущен к царице Пандоре, но перед этим должен будет взять на себя обязательство ни при каких обстоятельствах не открывать своё лицо и не требовать показать своё лицо от царицы.
— Я уже видел царевну, — произнёс Трувор.
— Она тебя не видела, — посмел возразить императору царь Рима.
Под воздействием сплочённой позиции царя Рима и магов, великий император Трувор смиренно согласился на все условия, выдвинутые хозяевами дворца.
На следующий день повторно жителям и гостям Рима было объявлено, что еврейская царица Пандора продолжает болеть и по этой причине лишена возможности, на период болезни, появляться у окошка смотровой дворцовой башни.
Было одновременно объявлено, что болезнь красавицы Пандоры дворцовым врачам неизвестна, а потому во дворец приглашается любой опытный лекарь для оказания лечебной помощи заболевшей царицы.
При этом все явившиеся лекари обязаны были поставить диагноз и определить курс лечения, не будучи допущенными в покои больной и без её осмотра, только на основании осмотра или обнюхивания белого платка царицы Пандоры, в который она кашляла, прикрывая свой красивый ротик.
Узнав о особенностях предлагаемого лечения, большинство известных лекарей, являвшихся также знахарями и волшебниками, после осмотра платка царицы заявляли, что вокруг царицы создана, не понятно зачем, сильная отрицательная энергетическая оболочка, препятствующая сделать правильный диагноз, а потому, если им не представят возможность лично осмотреть царицу, то они принципиально отказываются от проведения лечения.
И тем не менее, в полдень в царском дворце появился никому не известный лекарь, который отличался очень высоким ростом, и всё его тело было покрыто чёрным балахоном, скрывавшим и лицо и даже руки. Он объявил, что готов приступить к лечению и готов сообщить особенности протекая редкого заболевания, и указать, что ему необходимо для лечения, но это он сделает только при личной встрече с царём Рима Людоведом.
Ему немедленно была назначена такая встреча.
Читатель уже понял, что этим странным лекарем оказался, выполняющий накануне достигнутые договорённости, император Державы Ассия (или Мурия) великий богатырь Трувор.
О чём говорили царь Рима и его огромный негласный гость, осталось неизвестно. Однако, сразу же после окончания встречи, царь Рима Людовед, сопровождаемый своим секретарём Ведагором и двумя самыми могущественными в римском царстве воинами-магами, лично прошёл в покои к царице Пандоре и пробыл в них более часа. После этого сам царь Рима из покоев царицы Пандоры ушёл, а секретарь Ведагор и два воина-мага остались.
Всем, кто находился в покоях царицы Пандоры, в это время было хорошо слышно, как прекрасная Пандора кричала, чтобы все мужчины покинули её комнаты, что она никого не хочет видеть и никого не будет слушать. Затем слышались звуки от падения мебели и звон от разбитой посуды.
Через полчаса возмущённые крики царицы умолкли, раскидывание мебели и битьё посуды прекратилось, в коридор, женской, закрытой части дворца, порывисто вышла царица Пандора и громко объявила, что она оставляет с собой только любимую служанку Милославу, а всех остальных слуг отпускает из дворца по домам.
О том, что произошло дальше известно только со слов умной и терпеливой Милославы. Она рассказала на следующий день суровому секретарю царя Ведагору, естественно, по его требованию, что как только она и Пандора остались одни, царица начала метаться по покоям своей части дворца в поисках достойного платья, сандалий и кокошника, чтобы достойно выглядеть перед глазами таинственного мужчины, которому она сама назначила свидание. Правда, от платья и кокошника царица отказалась. Однако других нарядов у царицы Пандоры оказалось совсем немного. Пришлось выбирать из того, что было.
Наконец, царица оделась так, как ей хотелось. Расторопная Милослава расчесала и заплела ей волосы и всё её убранство окропила устойчивыми цветочными настойками, сохранявших долгое время благовоние.
Когда наступил вечер, в покоях царицы снова появился секретарь царя Ведагор и поинтересовался у Милославы, готова ли царица.
Пандора сама, в надетой на голову шёлковой фате и большой чёрной накидке, укрывавшей всё её тело (другие наряды она отвергла) вышла к нему в коридор из своей спальни и сказала, что она готова.
Затем поинтересовалась, а сколько ей надо ждать до встречи.
Что происходило в покоях Трувора, так и осталось покрыто мраком.
Как только наступил час ночи, снова появился секретарь царя Ведагор с двумя великанами из царской охраны, и царица Пандора со своей служанкой Милославой неспешно пошла за ними. Ни лица, ни тела прекрасной царицы не было видно. Однако потому, как уверенно она шла по дворцу и как жёстко, правда, тихим голосом, отдавала распоряжения своим спутникам, любой, кто бы увидел шагающую по дворцу эту группу дворцовых служителей, безошибочно бы узнал в выделявшейся своим ростом и роскошной лёгкой, просторной чёрной накидкой женщине царицу Пандору.
Недалеко от карьерного зала царский секретарь Ведагор остановился и подал всем остальным рукой знак сделать тоже самое. Все безропотно выполнили требование Ведагора.
И тут произошло первое непредвиденное замешательство, связанное с тем, что из приоткрытых дверей в карьерный зал неожиданно в коридор пробился свет. Свет не был ярким. И всем встревожившимся спутникам царицы Пандоры стало ясно, что это не свет дворцового освещения.
Ведагор, подав команду всем оставаться на месте, быстро вошёл в карьерный зал. Через пять частей часа ночи Ведагор вернулся и сообщил, что всё нормально, всё идёт согласно плану по договорённости. Свет исходит от таинственного гостя рыцаря, ждущего встречи с прекрасной царицей.
— Великая царица, — обратился Ведагор к закутанной во всё чёрное Пандоре, — сейчас ты зайдёшь в зал и остановишься у карьерной лестницы. Дальше тебе идти нельзя. Тот, кто пришёл с тобой на встречу, будет на другом конце зала.
— Хорошо, — ответила царица и вошла в карьерный зал. Она подошла к подножию лестницы, поднялась на первую ступень и остановилась
В это время на другом конце зала появилась высокая мужская фигура, из-под чёрной одежды у которой наружу пробивался свет, тускло освещая огромную залу.
Мужчина также прошёл несколько шагов по залу и точно также поднялся на одну ступеньку карьерной лестницы.
Наступило молчание. Никто из присутствующих в зале не решался первым нарушить тишину.
Первой не выдержала безмолвия царица Пандора. Она решила подойти немного ближе, чтобы рассмотреть внимательнее могучего богатыря на другом конце зала.
Как только она сделала первый шаг, то услышала громкий шёпот Ведагора, исходивший от дверей:
— Этого не разрешается делать. Царица, стойте на месте.
Царица Пандора повернула голову в сторону дверей, продолжая движение. Но у неё одна нога наступила на край, спускавшегося к её ногам чёрного покрывала и прижала его к полу, а вторая нога пришла в движение, но уткнулось в накидку. Тело царицы Пандоры утратило равновесие, и она с грохотом и с вскриком от неожиданности упала на пол карьерного зала.
Увидевший это, император Державы Ассия Трувор, забыв о всех договорённостях, бросился к лежащей на полу Пандоре и, обхватив её, поднял на руки. Покрывало с головы и тела царицы Пандоры спало, обнажив голову и тело до пояса. Чёрная накидка Трувора, которую придерживали его руки, также больше не прикрывала ни его голову, ни его тело.
Царица Пандора, широко раскрыв глаза, смотрела в красивое и сильное лицо Трувора, а Трувор смотрел на прекрасное лицо и тело царицы Пандоры, которое было достаточно полно освещено излучаемым им светом.
Пришедшая в себя после падения, красавица Пандора безотчётно обхватила руками шею Трувора и всем своим обнажённым телом прижалась к нему.
А Трувор, поражённый красотой и обаянием первой красавицы и всеми желанной невесты, утратил контроль над собой и невольно поцеловал Пандору в нежную шею, испытывая пробежавшую по его телу сильную дрожь, вызванную прикосновением к друг другу двух молодых горячих тел.
Повисшая у него на шее красавица Пандора испытывала те же чувства.
Наступило неловкое замешательство.
— Тебе не больно? — обратился Трувор к Пандоре.
— Нет, — ответила Пандора и, освободив от своих рук могучую шею Трувора, сделала первая робкое, правда, безуспешное, движение освободиться из рук своего спасителя.
— И что теперь делать? — раздался встревоженный голос царского секретаря Ведагора.
Пандора и Трувор одновременно засмеялись.
— Не мешай, — откликнулась Пандора, глядя в лицо Трувора.
— Да пусть всё идёт, как получится, — отозвался Трувор, не отрывавший своих глаз от Пандоры, а затем страстно стал целовать лицо и шею первой красавицы, сильно прижимая её тело к себе.
Примерно, через сорок частей часа ночи и Пандоре, и Трувору удалось взять себя в руки. Они освободились от объятий друг друга, снова накинули на себя накидки и покрывала и разошлись в разные концы зала.
И Пандора, и Трувор были бесконечно довольны состоявшимся ночным тайным свиданием, многократно вспоминая в последующие дни каждое мгновение, пережитое ими во время оного.
И только ответственный секретарь царя Ведагор был мрачен и повторял: “и что я теперь доложу царю?!”
Утром император Державы Ассия Трувор пришёл к царю Римского царства Людоведу и сообщил ему, что его миссия выполнена, и он отбывает из Рима по своим делам.
Царь стал было возражать, упрашивая его остаться ещё на один день и принять участие в пире, который он желает дать своим гостям и придворным в честь великого и почётного гостя.
Но император Трувор решительно отказался.
Спорить с ним царь Людовед не решился.
Царица Пандора долго не выходила из своей спальни и, против своего обыкновения, не вышла даже к завтраку. Единственное, что она сделала, так это вызвала к себе свою служанку Милославу. Когда та явилась, они вдвоём закрылись в спальне царицы и никого к себе не пускали.
И вот тут-то Милослава узнала, кто такая влюблённая царица.
Пандора десятки раз ей рассказывала о событиях ночи, каким красивым и сильным был понравившийся ей богатырь, как он бережно, как пушинку, держал её на руках, как страстно целовал и, прощаясь, поклялся, что обязательно снова приедет и женится на ней.
— Он победит на олимпиаде всех! Ему нет равных в силе и ловкости на всей Земле Гее. Он и только он победит всех остальных богатырей и рыцарей в турнирах и состязаниях олимпийских игр, причём победит даже одной рукой, — убеждала себя и Милославу царица Пандора.
— Между прочим, — не без злорадства отвечала ей Милослава, — считается, что на Земле самым сильным и непобедимым богатырём является богатырь Светогор, который и есть знаменитый и непобедимый Рюрик. А после него вторым по силе и мастерству является его брат, император Небесной империи ассов могущественный Синеус. И только на третьем месте стоит её жених Трувор.
— Так было! А теперь сильнее всех на Свете будет Трувор, — не унималась и горячо спорила Пандора, — вот увидишь.
И пока Пандора и Милослава вновь и вновь рассказывали другу другу события тайного ночного свидания, предмет сердечных воздыханий Пандоры на своём знаменитом белом крылатом коне направлялся в самый великий и красивый город на Земле Гее, город Туле, где располагалась резиденция императора великой Небесной империи ассов Синеуса.
Император Синеус принял своего брата хмуро. Маги из аристократов уже поставили его в известность о сомнительных приключениях Трувора в Риме.
— И что мне с тобой делать? — после короткого и холодного объятия спросил Синеус своего непутёвого брата.
— Делай, что хочешь. Я на всё согласен и любое наказание приму. Только от прекрасной Пандоры я не откажусь. Она... она… Я её люблю и от неё не откажусь. Без неё для меня нет жизни, — произнёс с жаром Трувор и встал перед братом на колени.
— Знаю. Знаю. Всё знаю, — хмуро отозвался Синеус, — А знаешь ли ты, что говорят наши великие и могущественные маги? Они говорят, что много, очень много непокою и неприятностей принесёт она с собою нашим светлым родам. А иные говорят, что она даже гибель всем нам принесёт.
— Я люблю Пандору и от неё не откажусь. Без неё для меня нет жизни. Я ей клятву дал, что на ней женюсь, — повторил, наклонив низко голову, Трувор, продолжая стоять перед братом на коленях.
В это время в тронный зал вошли прибывшие в столицу Небесной империи ассов маги-аристократы. Они всё знали. А потому молчали. Выступать никто не хотел.
Император Синеус сидел на своём троне. Маги-аристократы расположились на своих местах вокруг него. Мрачный и безвольный Трувор продолжал стоять перед ними на коленях.
— Хорошо, — поднялся с трона Синеус, — Вы все величайшие мужи Земли Геи. Но вы молчите. Тогда ответьте мне на один вопрос: то, о чём вы меня и всех остальных предупреждаете, предопределено? Предсказано? Или будущее, как обычно, многовариантно?
