Максим Макаренков для Солидарности
Смогут ли “поколения цифры” понять идеологию профсоюзов?
“Люди не читают большие тексты. Никто не читает “развороты”. Максимум, что может воспринять сегодня потребитель, — материал на полосу”, — рассказывал недавно в разговоре с коллегами главный редактор одной уважаемой газеты. Спокойно говорил, просто констатировал факт.
Разворотные тексты в газете — это много утрамбованной и хорошо структурированной информации. Как правило, более важной и сложной, чем в других текстах. Интересный момент, запомним. Почти одновременно с этим разговором мне довелось беседовать с хорошим писателем, футурологом Андреем Столяровым и начальником отдела фантастики Редакции № 1 издательства “Эксмо” Вячеславом Бакулиным. Столяров высказал очень важную, на мой взгляд, мысль:
“Самый серьезный вызов современного мира — это нарастающая скорость технологических изменений”.
Как следствие, необходимость для профессионала непрерывно учиться. Не просто повышать квалификацию, а постоянно осваивать новое — осмысливать и перерабатывать большие объемы новой, сложной информации.
А по словам Бакулина, фантастический роман сегодня прост как шпала, и красоты типа открытого финала и сложных идей для него — недостатки. По сути, Бакулин говорит, что люди не хотят нового и хоть сколь-нибудь сложного. Кстати, обратите внимание: в новой экранизации культовой “Дюны” первична как раз картинка, а “плотность смыслов” размазана минимум на два фильма.
Сюда же можно добавить уже набившие оскомину слова о “клиповом мышлении” (а куда деться от исследований, согласно данным которых человек лезет в карман за смартфоном 150 – 160 раз в день, — какая уж тут сложная информация) и о “цифровом слабоумии”, распространяющемся среди детей “цифровых поколений”. Откуда взяться способности к обучению?
Эти поколения, неспособные воспринимать сложную информацию, входят в трудовую жизнь. У них появляются рабочие обязанности. И права. Те самые, которые должны защищать профсоюзы. Но вот какая загогулина: чтобы человек осознал, что эти права у него есть, он должен потребность в них осознать. Что совсем не так просто, как кажется.
Недаром активисты рабочего движения с момента его зарождения занимались в первую очередь просвещением рабочих, организовывали газеты, журналы, а там, где было возможно, и школы для взрослых и для детей. Цель чисто прагматическая — поднять мышление рабочего до уровня, когда он способен понять более сложные, чем ранее, идеи.
В советское время, кстати, профсоюзное издательство “Профиздат” выпускало не только специализированную профсоюзную литературу, но и вполне масштабные серии “Библиотека рабочего романа” и “Повести о героях труда”.
И тут напрашивается возглас Капитана Очевидность: вот! Значит, профсоюзам надо активнее вести работу с массами, просвещать, учить и развивать!
Если бы все было так просто...
Впервые в истории человечество, в первую очередь “золотой миллиард”, столкнулось с “сытой бедностью”. Человек может жить в неблагополучном районе, существовать на пособие по безработице, но он будет сыт. Пусть это будет хрючево, на 98% состоящее из усилителей вкуса и заменителей всего на свете, но брюхо оно набьёт.
Ровно такая же “сытая нищета” — в сфере развлечений.
Испанский историк Франсиско У. Майнеке в своей книге “Кафе на вулкане” (о культурной жизни Берлина между мировыми войнами) пишет, что во многом митинги разных партий собирали огромную аудиторию потому, что были едва ли не единственным развлечением, доступным рабочему люду Германии 1920-х годов. В период гиперинфляции мало кто мог позволить себе билет в кино.
В начале XXI века ситуация кардинально иная. К услугам рабочего человека (сейчас это не только рабочий горячего цеха, но и мама двоих детей на удаленке, занятая отупляющей работой по набиванию карточек товара для маркетплейса) — широчайший выбор снадобий для отключения мозга. От винного бутика в соседнем подъезде до бесконечных сериалов и таймкиллеров в телефоне. Жажда знаний надежно забита красочной картинкой, не требующей осмысления.
Рабочие и колхозники, вместе читающие газету “Правда” на картинах Курнакова и Гринюка, исчезли. А вот задача эффективной борьбы за умы трудящихся — нет. Осталось понять, как её решать в сегодняшних условиях.
