Зима раз за разом хребты укрывала,
Искрилось под солнцем зимы покрывало.
Весна, приходя, покрывало снимала,
Игрой водопадов хребты развлекала.
Горные, суровые вершины
Свысока смотрели на зелень долины.
Белые шапки свои не снимали,
Весну щебетунью не замечали.
Там, высоко, где мало кислорода и тепла,
В тех пор, как начал сползать ледник,
В скалистом разъёме площадка была.
Там мхом покрывался Камень-Старик.
Три ледопада валун пережил.
Дни коротал, размеренно жил.
Видел он таяние ледника,
На братьев сползавших смотре́л свысока.
Не знал валун, что Мир широк,
Куда ушли другие камни.
С уступа своего он видеть мог.
Весенние потоки вод и мягкие туманы.
Скучал без друзей, других не нашёл,
Хотя, камнепад регулярно там шёл.
Обломки летели и мимо, и близко,
Мелкие часто, без всякого риска...
Плато заселили другие пришельцы,
С высоких вершин переселенцы,
Они улеглись почти рядом,
Не сразу заметные взглядам.
Попытки знакомиться и подружиться,
Валун с мелкотой пресекал,
Ни видеть не мог их, ни наклониться,
Одинокую жизнь избрал.
Он молча слушал мелодию гор,
Грозой восхищался, приходом весны,
С ветрами холодными вёл разговор,
Не ведал тепла до поры.
И вот, под боком по весне
Почувствовал легонько щекотанье.
Подумал, что это во сне,
Не обратил на то вниманье.
Ан нет, на удивление живое,
Приятное прикосновенье.
Валун прислушался, почувствовал забытое,
С момента путешествия, волненье.
Росток упорно, хоть и робко,
Тянулся к солнечным лучам.
Нет ве́тра и тепло у бока,
Малыш глазел по сторонам,
Он улыбался и молчал.
Прозрачная Росинка по утрам
Повадилась садиться на Росточек,
Он не обучен был словам,
Но благодарно принимал росы глоточек.
Она была летунья,
И чуть солнце пригревало скалы,
Летела утренняя хлопотунья,
Узрев небесные сигналы.
Росток привык не огорчаться,
Да потому что и привык, и знал,
С восходом снова может повидаться
С Росой. И потому, спокойно ждал.
Так, молча проходили дни.
Не знали ни имён, ни слов,
Но радовались встречам утренним они,
Среди камней, снегов и льдов.
Валун с удивлением наблюдал,
Как постоялец рос, подрастал.
Не знал его имени, как называть,
Но незаметно стал привыкать.
Росток не похож был на окружение.
Мелкие камни гудят в раздражении.
В холодные ночи Валун согревал
Не их, а того, с кем ближе он стал.
Нежно, доверчиво прижимаясь,
Росток получал дневное тепло,
Валун согревал малыша, умиляясь,
Пустое житьё вдруг смысл обрело.
Морозные ночи стали короче,
Дни становились длинней и теплее.
Талой воды ка́пли с гребня летели,
По лысой макушке камня звенели.
Шлёпали капли, в лужице мокли,
Звонко кричали: «Валун! Валун!»
Камень давно себя знал и помнил,
Потому поправлял: «Старый Валун».
От зависти Мелкие камни потея,
Нашли утешение в том,
Что сравнивать с ним, себя маленьких смея,
Тоже покрылись мхом.
Зелёное чудо рос, изменялся,
И камни ника́к то понять не могли.
Утром с Росинкой весёлой смеялся,
С солнцем общается в светлые дни.
В один из майских дней в горах,
Фронт грозовой в дыбы поднялся,
Всё небо в устрашающих клубах,
Зигзаг молниеносно перед громом рисовался.
Внеза́пно грянула гроза.
На скальный Гребень, где лежал Валун,
Обрушились сверкающие небеса!
Гриву злобных чёрных туч.
Гребень истово чесал
Обломки полетели с круч.
Каждый мелкий напугался
и укрытие искал.
К валуну скатились камни.
Показалось, что им тесно.
Меж собой они шептали,
О Ростке совсем нелестно.
Замшелые и лысые стали наседать,
Хотели знать, откуда он
И как его назвать.
Росток смущённо щурился,
Листочки все поджал,
От холода и ветра замёрз и задрожал.
Кто мог ответить? Горы, знали всё,
Но были слишком велики, чтобы вмешаться.
Лавины ледяные тоже предпочли
Спокойно в стороне остаться.
Росток ответить и хотел, но он не знал,
Как в Мир снегов и мха попал,
Не знал ни братьев, ни сестёр,
Как будто кто-то память стёр.
Росточек знал, что очень любит солнце,
Свою Росинку поутру,
Когда он вместе с ней смеётся,
И очень предан Валуну.
Не получив ответа ни от Гор, ни от Лавины,
Ни от Ростка, что очень удивило,
Собравшиеся камни та́к решили,
Что непонятное создание
Заботы и тепла от Валуна их всех лишило.
Договорились с Мхом, чтобы покрыл тот бок,
Где несмышлёныш греться мог.
И толстым слоем мох нарос,
Хотя ночами был ещё мороз.
Обидно это было и опасно.
Но к злой толпе взывал Росток напрасно.
Росинка, прилетала, плакала, жалея,
Подольше оставалась, тяжелея.
Валун и мудрым был и милосердным,
Но здесь помочь не мог ничем.
Охвачены поветрием зловредным,
Не понимают, что́ творят, заче́м...
А ночью стало холодно и неуютно,
Но умирать Росточек не хотел.
Он в небеса смотрел, где ночью было мутно,
Молчал и не роптал на свой удел.
Зло сделало его взрослее и серьёзней,
А солнца стало больше с каждым днём.
И ситуация — всё интересней и курьёзней,
Чудесное преображение и измененья в нём.
Мохнатенькие, нежные вокруг него раскрылись лепестки,
На каждом лепестке переливается росинка.
Морозу, снегу, ветру вопреки,
Вот-вот раскроется цветочная корзинка.
Росток всё рос и рос,
Всё больше, крепче становились листья,
Под яркими лучами искрились снежники на склонах гор,
Вершины гор в ледовых шапках чуть дымились.
Не так далеко до слепящих зеркал,
Но и здесь побывает лето
Тёплый ветер долины ароматы нёс трав,
Послужило стимулом это.
На самом кончике, где раньше садилась росинка,
Появился бутон, удивила камней та картинка.
Бутон ласково кланялся ветру навстречу,
Ветер тихо шептал про какую-то встречу.
Однажды утром, лучи, окрасят вершины гор,
А далеко внизу зашумит проснувшись река,
Росток почувствует,что что-то важное произойдёт.
И жизнь изменится его, раз и навсегда.
Ярое Солнце согрело лучами,
Бутон превратился в чудесный цветок.
На солнце похож был цветок лепестками,
Не так уж от солнца цветок был далёк.
Так радостно стало!
Забыв про мелкую злобу камней,
Росток шелестел своими листами,
Как будто, хотел сделать жизнь веселей.
Валун был доволен победой добра,
Но камни смирению не поддава́лись,
В камнях тех нет солнца, одни холода,
Поэтому злобно шептались.
А цветочек хотел всё выше,
Чтобы было одно только небо!
Чтобы только ему Солнце слышать,
Он ведь стал так красив и крепок.
Старый Валун насторожился,
Услышав странные звуки снизу.
Понял и вскоре не усомнился,
Люди ползут по карнизу.
Ветер и горы людей не любили,
Эхо об этом шептало.
Мно́гое люди уже погубили,
Много от них защитить предстояло.
Вздрогнул от тёплой ладони Валун,
Съёжился будто, похолодел.
Криком хотел закричать молчун,
Цветок защитить хотел.
Присел человек на валун отдохнуть,
А снизу кричат: «Что там?»
В связке единой люди идут,
Подбираясь к снежным горам.
В восторге смотрел и слушал цветок,
Желая попасть на глаза,
Человек наклонившись поправить шнурок,
Прошептал: «Какова красота!»
— Эдельвейс..., — прикоснулся рукой, —
Я тебя любимой дарю!
Обещаю беречь и гордиться тобой,
На обратном пути заберу.
— Так вот имя моё, Эдельвейс, Эдельвейс!
Камни, слышите, я узнал!
Натерпевшись глупейших злодейств,
Я сильнее и краше стал.
Ликуя глядел на ущелье, на небо,
Росточек мечтал о местах, где он не был,
Камни притихли, как будто набухли,
Злоба и зависть как-то потухли.
На лысину Старого Валуна
Девушка вскоре ладонь положила.
Цветок сорвала и в горы пошла,
Солнце в зените светило.
Эдельвейса цветок приколот к берету,
Он радостно смотрит вокруг.
Спустились в долину, где тёплое лето,
Жизнь изменилась вдруг.
Остался в горах одинокий Валун,
Осиротевшие лепестки.
Нежно касаясь душевных струн,
Ласкают их ветерки.
Утром Росинка цветок не нашла,
Остались одни лепестки,
— Где мой Цветочек? — спросила она.
— К солнцу ушёл, — сказали они...
Больно разлуку переживать,
Осталась Росинка на камне лежать.
Солнце пригрело, жарко паля.
— Росток, за тобой полетела и Я.
В пар превратилась, на камне лишь след.
Сказку ту знает Валун много лет.
Жизнь коротка, значит жить надо смело.
Ладить с судьбой, управляя умело.
Каждый камень в себя погрузился.
Камни тоже умеют думать.
Злой настрой в тот же день растворился.
Это ж надо, такое удумать!
Грустно стало, нелепость какая!
Проявились, как груда бездушных камней,
Малыша всей гурьбой обижая!
Ну, чего же вы?! Радуйтесь! Веселей!
А цветок неугодный, Мир большой повидал,
От любви и ухода не увядал.
Полюбился красавец за силу и нрав,
Ветерок тот долинный был, конечно же прав!
Корешки отросли в родниковой воде,
Эдельвейс посадили в саду.
Да, альпийская горка, не та, что во сне,
Но прижился, цветёт, веселит детвору.
Чудеса, если веришь, повсюду вокруг.
Потеплел ещё больше Валун добрый друг.
На уступе скалы в высоких горах,
Корешок Эдельвейса жил в добрых снах.
И, когда водопадами снег шёл в долину,
И солнышком тёплым оттаяло спину,
Валун вновь почувствовал прикосновение,
Жизни цветочной от сна пробуждение.
И Замшелый воспрял, благодарность вознёс,
Выше поднялся каменный нос!
Мелочь разбросанная встрепенулась,
От скучного морока тоже очнулась.
Теперь не один, а целый букет
Цветов Эдельвейса выходит на свет!
Роса каждым утром блестит на цветах,
Счастье искрится в чудесных дарах!
Камни задвигались, заулыбались,
Признали, что ранее ошибались,
Довольны и счастливы чудом цветения,
Такого прекрасного вновь обретения.
Многие лета, каждой весной,
Новые солнышки расцветают!
С горкой альпийской — контакт корневой,
Цветы друг о друге всегда и всё знают.
Вести благие приносят ветра,
Их дуновение души трепещет.
Летние, тихие вечера,
Закат украшает, как пламенем плещет.
Жизнь воссияла, мир утвердился.
Каждый за прошлое повинился.
Радость, наполненность, счастье, любовь
Полною чашей плещется вновь.
Горы, хребты, льды, водопады
Многое видят и многому рады.
Но тропы туристам закрыты вовек.
Нельзя всё губить, если ты человек...
Здесь ТИХОМИРЬЕ тоже бывает,
Слушает сказки, запоминает.
