Зал заседания великих магов-аристократов погрузился в полную тишину. Казалось, что все присутствующие в историческом зале даже дышать перестали.
Примерно, через тридцать частей часа поднялся самый старый долгожитель на Земле Гее и потому самый авторитетный маг-аристократ по имени Ладояр. Он с достоинством вышел к трону, поклонился императору и своим друзьям и произнёс.
— Соратники, чтобы ответить на вопрос нашего императора, нам следует провести великий обряд единения общей воли в Свещенной Роще.
После этих слов, долгожитель маг-аристократ Ладояр молча направился к выходу. Вслед за ним тронулись один за другим все остальные маги.
Последний из них, проходя мимо императора Синеуса и его, стоящего на коленях, брата, жёстко произнёс:
— А тебе и твоему, ввергнувшему наш мир в бездну бед, брату ждать здесь. Вы оба сегодня не достойны принять в этом свещенном обряде участие. И да помогут нам пройти этот тёмный водоворот страстей и испытаний наши мудрые предки и великие светлые Боги.
Через два полных часа. Все сто магов-аристократов вернулись в тронный зал. Они также молча, в мрачной торжественности, расселись по своим местам.
И опять наступила полная, но теперь уже как бы зловещая, тишина.
Через двадцать частей часа полного молчания и тишины, снова поднялся самый авторитетный маг-аристократ Ладояр и произнёс:
— Пусть стоящий на коленях встанет и выйдет из зала.
Всё ещё стоящий на коленях Трувор вопросительно посмотрел на своего брата, императора Синеуса. Тот согласно кивнул головой. Император могущественной державы Асии Трувор встал, трижды поклонился магам-аристократам и, как бы выражая особое уважение к присутствующим, пятясь задом, лицом к аристократам, покинул зал.
— Пусть самый искусный из нас в толковании знаков потока времени скажет своё слово, — опять проговорил самый авторитетный маг Ладояр.
Поднялся, вероятно, самый худой из присутствующих магов Чуроуд. Он не спеша подошёл к императору великой Небесной империи ассов Синеусу и остановился перед ним.
— Готов ли ты, любимый сын Богов, услышать то, что предначертано услышать твоим ушам? — обратился он к императору Синеусу и одновременно к каждому из присутствующих магов-аристократов и поднял вверх обе руки.
— Готов! — в один голос троекратно отозвался стоголосый зал, — Готов! Готов!
Умеющий читать знаки и двигаться в потоках всевластного времени, маг-аристократ Чуроуд ловко накинул на себя, состоящую из трёх разноцветных полос ткани: чёрного, красного и жёлтого цветов, накидку и торжественно, не спеша, подошёл к стоящему за троном пятидесятиметровому золотому идолу Бога Рода Породителя.
Остальные маги-аристократы встали в круг, взявшись за руки. Ведущий церемонию познания воли времени, маг-аристократ Чуроуд начал громко читать мантру и одновременно бить ладонью в бубен, переступая ногами.
Я не буду описывать эту долгую энергоёмкую и жёсткую ритуальную пляску магов, через которую они взывали к Богу Роду Породителю, повелителю времени, и просили Его проявить свою волю и дать ясный знак великому народу ассов, стоящему в растерянности и неведении, на распутье, по какому пути следует двигаться, чтобы избежать страшной беды.
Окончив танец, маги-аристократы стали медленно и пластично, внешне явно не по летам резво, в такт ударам бубна, повторяя хором вслед за бьющим в бубен слова божественной мантры, ускоряясь, двигаться вокруг идола Бога Рода Породителя.
Вдруг глаза у идола Бога Рода Породителя ярко засветились. Хоровод магов-аристократов остановился и замер. Изо рта идола Бога Рода Породителя вышел светящийся голубой энергетический поток и трижды по кругу пронёсся по залу, накрывая собой стоящих, держащих друг друга за руки, магов-аристократов. После этого голубой энергетический поток исчез во рту золотого идола.
— Свершилось, — произнёс, бивший в бубен, маг Чуроуд. С последним его словом все сто магов-аристократов одновременно, словно по команде, обессиленные, упали на пол зала.
— Слушайте волю Богов и знамение времени, — первым, поднявшись с пола, произнёс маг Чуроуд, самый искусный в толковании потока времени.
Маг времени медленно и торжественно, поддерживаемый под руки двумя своими коллегами, подошёл к трону императора великой Небесной империи ассов и остановился.
— Все ли меня слышат? — раздался в тронном зале голос мага времени Чуроуда. Возникла пауза молчания и тишины.
— Время неумолимо, — продолжил маг времени Чуроуд, — даже бессмертные Боги трепещут перед ним. Время из настоящего создаёт будущее и превращает будущее в прошлое. У каждого есть свой срок бытия во времени.
Император Державы Асии Трувор, ждущий нашего решения за пределами зала в коридоре, был поглощён во времени чёрной женской магией. Его влечёт женщина, не имеющая совести. Но эта неимоверно красивая женщина, посланец наших заклятых врагов, и есть неиссякаемый источник чёрной разрушительной магии. Трувор, женившись на ней, сделает её императрицей всей Земли Геи. На троне великой Небесной империи ассов, рядом с императором, полной хозяйкой мира усядется чёрная магия наших врагов, несущая через Пандору всем народам мира и ассам мрак, бедствия и погибель.
Будущее императоров великой Небесной империи ассов предсказано. Будущее народов ассов многовариантно, но, в итоге, предопределено. Сам народ ассов почти полностью исчезнет. Немногие его потомки выживут, но, на непродолжительное время, утратят разум и волю.
Повторяю. Будущее народов ассов и жителей Земли Геи предопределено. Даже если изгнать еврейскую царицу Пандору, беды можно только отсрочить на малый срок, но их нельзя избежать.
Боги свою волю явили. Я закончил.
И маг времени Чуроуд торжествено, с чувством исполненного долга, вернулся на своё место.
Но как только маг времени кончил вещать о том, что ему поведало время, среди определённой, незначительной, части магов, находящейся в тронном зале, возник шум недовольства.
Некоторые из магов-аристократов встали со своих мест и громко выражали недоумение тем, что они услышали.
Император Синеус снова поднялся с трона и поднял правую руку.
В тронном зале наступила тишина.
— Великие и славные мужи, маги, богатыри, те, кто не принял или не смог принять оглашённую волю времени, прошу остаться со мной в зале. Остальных славных магов-аристократов я жду завтра в час сваор здесь, во дворце, в тронном зале. Нам будет что обсудить.
Когда подавляющее большинство магов-аристократов ушла, император Синеус с высоты трона обратился к десяти оставшимся в зале магам, спросив, готовы ли они, в интересах правды, совести и справедливости, преодолев собственные сомнения и тревоги, присоединиться к решению большинства своих собратьев магов и обеспечить таким единством торжество воли светлых Богов.
Старший по возрасту из десяти магов по имени Ладохар вышел вперёд и подойдя на почтительное расстояние к трону сказал:
— Император! Мы всё сказанное магом времени ясно выраженной волей Богов не считаем. Я, маг Ладохор, тоже маг времени, но ничего подобного во время ритуала мне временем сообщено не было. Я идти против воли светлых Богов не буду. Правда, справедливость и совесть мне не дают лукавить. Я скорее выйду из числа магов-аристократов, чем поступлюсь совестью и правдой. И мои други и соратники маги-аристократы считают также.
Император Синеус, выслушав ему сказанное, нахмурился недовольно, но сдержал себя и снова попросил великих магов не спешить с окончательным решением, и всем вместе ещё раз подумать, взвесив все последствия от их решения для великой Небесной империи ассов и всех родов расы великой.
Через два часа десять магов-аристократов вернулись в тронный зал и сообщили императору, что их позиция не изменилась, они не могут сказанное магом времени считать ясно выраженной волей светлых Богов.
За час до совещания с магами-аристократами в тронном зале император Синеус собрал в малом тронном зале узкий совет самых близких ему людей, среди которых были цари, богатыри и ведающие матери из державы Россия и Ассия, находившиеся в это время в столице.
Не спавший всю ночь, мрачный и раздражённый неповиновением магов император Синеус сообщил присутствующим о том, что произошло на Совете магов-аристократов, что ничтожное меньшинство магов упорствуют и не признают волю светлых Богов, а потому он, император и диктатор Синеус, не знает, как поступить на благо народов четырёх Держав империи ассов.
Однако никакого совета от присутствующих он не дождался. Все молчали.
Самая мудрая и больше всех прожившая лет на Земле Гее ведающая мать, легендарная Всеслава, подняла, призывая к вниманию, руку. И когда император Синеус подал ей знак начать говорить, вышла к трону и произнесла.
— Мудрость Богов, дающая нам силу, заключается в сохранении единства. Сегодня единства нет. Но выход, на мой взгляд, есть. Выход, повторюсь, есть, хотя он не самый достойный. Пусть же еврейская царица Пандора выполнит свой обет и выйдет замуж за победителя олимпийских состязаний. Но победителем олимпиады не должен быть император Трувор. И тогда царица Пандора, на благо всех народов Земли Геи, покинет Рим, последует, по традиции и конам, судьбе своего мужа.
Если император Трувор снова ослушается мудрого совета отказаться от женитьбы на царице Пандоре, то спасением всех жителей великой Небесной империи ассов может быть только смерть красавицы Пандоры. Она должна умереть и быть превращена в камень, а камень, согласно преданию, помещён в глубокое подземелье.
Некоторые присутствующие в малом тронном зале от услышанного громко ахнули.
Однако, поразмыслив между собой ещё некоторое время, все решили одобрить мудрое, хотя и непростое предложение могущественной легендарной ведьмы Всеславы.
В свой тронный зал, где ждали его маги-аристократы, император Синеус вошёл мрачнее тучи, но излучающим слабый оптимизм.
Ошеломить магов-аристократов неожиданным предложением ему не удалось. Большинство магов уже всё знало о решении, принятом в малом тронном зале. На то они и были великими и могущественными магами не только по должности.
Все великие маги-аристократы хотя открыто и не поддержали предложение императора Синеуса, но твёрдо выразили намерение не противодействовать его исполнению. Десять магов-аристократов, не признавших пророчество времени, на этот раз дружно присоединились к позиции большинства.
Как только маги-аристократы разошлись, император Синеус вызвал к себе десять, ему лично преданных, наиболее энергичных и решительных молодых витязей и, дав им особое важное и неотложное задание, которое необходимо было хранить в строгой тайне ото всех, направил их в далёкий Рим, где предстояло вскоре совершиться великим и трагическим событиям.
После того как императора Державы Ассия Трувора выпроводили из тронного зала, о нём все как бы забыли. Маги-аристократы, великие ведуньи, цари и могучие богатыри чуть ли не толпами проходили мимо, но никто не обращал на него внимание.
Когда, обеспокоенный этим непривычным для себя явлением, Трувор попытался было обратиться к некоторым из проходящих мимо, чтобы узнать, что происходит во дворце, какое решение о его судьбе приняли маги-аристократы, в конце концов, какое решение принял его брат, император Синеус, то те, к кому он обратился, не выражая никакого почтения к нему как к императору великой Державы, ничего не отвечая, спешно уходили, а иногда даже и убегали прочь.
Напрасно он добивался немедленной встречи с братом, императором Синеусом, тот через своих советников ему отвечал, что занят, и что ему надо подождать, как простому просителю.
Обиженный братом и поэтому несчастный Трувор, как мальчишка, обрадовался, когда ему сообщили, что император Синеус ждёт его в малом тронном зале.
Когда Трувор зашёл в малый тронный зал, то увидел, что император Синеус сидит на троне. Рядом с ним находятся самые ближайшие его советники, доверенные маги-аристократы и ведающие матери.
Император Синеус не стал приветствовать своего брата Трувора как обычно. Он не пошёл ему навстречу и не обнял его.
Император Синеус указал своему брату рукой на место, где он должен встать. Это было место подачи прошений просителями. Трувор, подавив в себе нахлынувшую на него волну гнева, молча прошёл и встал на место просителя. Но всем видом не скрывал своей обиды на брата и на то, что происходит.
Император и диктатор Синеус что-то тихо сказал своему советнику.
Советник из белого служебного народа, бывший на половину меньше императора ростом, подошёл к Трувору и проговорил:
— По твоей свадьбе с царицей Пандорой великими магами решение не было принято.
Поэтому решение принял сам император Синеус. Решение он принял не как император и диктатор великой Небесной империи ассов, а на правах твоего старшего брата.
Тебе предстоит срочно вернуться в Рим и открыть финальные Олимпийские игры. Ты, по предложению магов-аристократов и императора державы Россия Творимира, возглавишь в Риме высший совет учредителей и устроителей олимпийских турниров и рыцарских поединков. Однако сразу же после открытия финальных олимпийских игр ты, не дожидаясь начала первого поединка олимпийских соревнований, вернёшься в свою Державу Ассию. До особого распоряжения императора Синеуса тебе не рекомендуется покидать пределы Державы Ассии. На Совете магов-аристократов Державы Ассии решение Небесного императора Синеуса о твоём немедленном отбытии из Рима в Асгард Ирийский день назад было одобрено.
Трувор удивлённо посмотрел на своего старшего брата и хотел что-то ему возразить, но император Синеус сразу же после последних слов, сказанных советником, встал с трона и молча ушёл. Вслед за ним тронный зал покинули и остальные присутствующие.
Император Трувор остался один и, подняв руки и голову к небесам, закричал громовым голосом:
— Пандора, нас разлучают! Но не бывать этому!
Только глухое эхо, исходившее из золочёного купола зала, было ему ответом.
Но дикий крик влюблённого Трувора не остался незамеченным. Дверь в залу отворилась, и в дверях показалась тёмная фигура одного из магов-аристократов. Она застыла в дверях и молча наблюдала за Трувором. Трувор ощущал на себе этот внимательный взгляд
Императору Трувору стало неуютно и неловко, и, опустив низко голову, он быстро вышел из залы. Трувор послушно направился в Рим.
Рим выглядел торжественно. На главном ристалище заканчивались последние приготовления к поединкам. По улицам Рима ходили глашатаи и на каждой площади громко сообщали жителям и гостям города основные правила и порядок проведения олимпийских соревнований. На северном римском ипподроме всё было готово к рыцарским турнирам.
Однако императора Трувора эти торжества, на которые он прибыл, чтобы их возглавить, мало интересовали. Он направился не на совет устроителей, заседавший в бывшем загородном императорском особняке императора Римской империи Карла, а в действующий царский Дворец, чтобы встретиться с ненаглядной царицей Пандорой.
Однако перед самым дворцом, на площади перед Свещенной Рощей, императора Трувора встретили десять прославленных богатырей Даарийской Державы. Они вежливо приветствовали Трувора, оказав ему императорские почести, но заступили ему дорогу, объявив, что распоряжением самого верховного правителя великой Небесной империи ассов Синеуса, ему запрещено появляться во дворце царя Италии Людоведа и видеться с еврейской царицей Пандорой.
Трувор вспыхнул от гнева и схватился было за оружие. И неизвестно, чем бы это противостояние окончилось, если бы к Трувору и богатырям в это время не подскакал советник римского царя Ведагор.
Он попросил Трувора отъехать с ним в сторону и сообщил тому, что его в бывшем дворце римского императора Карла будет ждать служанка царицы Пандоры, ему известная Милослава, которая и будет поддерживать между влюблёнными связь. Окрылённый и обрадованный Трувор воспрял духом и, забыв про нанесённую ему обиду, немедленно направился в зелёный пригород Рима, где во дворце его ждала преданная его любимой царице Пандоре расторопная служанка Милослава.
У дворца его встретили несколько членов устроительного Совета и пригласили на заседание Совета, которое задерживалось из-за отсутствия председателя Трувора. Трувор, внешне с трудом соблюдая порядок и степенность, вынужден был принять приглашение и немедленно приступить к своим обязанностям.
Однако заседание устроительного Совета затянулось. Подготовка финальных состязаний олимпиады и богатырских турниров хотя и шла успешно, но, тем не менее, далеко не всё шло по плану. Трувор невольно вник в детали, проникся важностью проблемы, что почти на два часа забыл о царице Пандоре. Когда все необходимые решения по ускорению подготовки к проведению олимпиады были приняты, и он, почти довольный результатами работы Совета, вышел во двор дворца, его окликнул женский голос. Он его узнал. Это был голос служанки Милославы.
Трувор подошёл к ней. Милослава начала было рассказывать о том, как царица Пандора скучает по нему, и как её всё время ограничивают и не дают свободно передвигаться даже по царскому дворцу. Но император Трувор выслушивать её жалобы на несправедливые обиды, наносимые её хозяйке, не стал, а только сказал, чтобы она узнала у Пандоры и советника Ведагора, каким образом они могли бы видеться.
На следующий день император Трувор был снова занят текущими делами. Обладая высокоразвитым чувством ответственности за порученное дело и привыкший ничего не делать спустя рукава, император Трувор своими разумными решениями и распоряжениями сумел внушить всем исполнителям к себе уважение и, как следствие, коллективными усилиями ввести принятый график олимпийских игр. Теперь все знали, но были уверены, что под руководством императора Трувора олимпийские игры начнутся вовремя и пройдут организованно.
Когда император Трувор находился на широкой спортивной арене, к нему снова подошла с ног до головы укрытая чёрной накидкой Милослава и сказала, что увидеться ему с Пандорой будет просто невозможно. Каждый шаг его и царицы контролируется. Но царица выпросила себе право каждый вечер в час паобедь находиться в своей комнате смотровой башни на дворцовой площади, и, если у Трувора будет такая возможность, он мог бы в это время также быть на площади, и тогда влюблённым может быть удалось бы увидеть друг друга.
Император Трувор с нетерпением ждал вечера, представляя себе встречу. Однако перед самым вечером к Трувору явился секретарь Ведагор и объявил, что смотровое окошко на башне будет закрыто, и поэтому ему увидеть царицу Пандору не удастся.
Трувор аж застонал от досады и обиды.
Однако умный царский секретарь Ведагор сказал расстроенному императору. Всё же есть одна возможность пообщаться. Всем известно, что император Трувор прекрасно поёт и играет на гуслях. Более того, у него самые знаменитые мелодичные в Небесной империи гусли. Император мог бы на площади перед башней, даже если окошко будет плотно закрыто, спеть любимые песни Пандоры, и протянул ему два свитка с написанными рунами текстами песен. Он же предупредит царицу. И влюблённая царица в башне у закрытого окна будет ждать его песен.
Трувор с благодарностью прижал к себе, засмущавшегося царского советника Ведагора и произнёс, что этой услуги он не забудет, и что он, Трувор, теперь должник перед Ведагором.
В оговорённое время царица Пандора пришла в смотровую башню и помрачнела. Окно было плотно закрыто деревянными пластинами, причём так плотно, что даже площадь не была видна.
Однако советник Ведагор, сопровождавший еврейскую царицу, ей сказал, что он заранее позаботился, чтобы из комнаты можно было видеть происходящее на площади. Он потянул верёвку сбоку от окна, и пластина на окне поднялись, и между пластинами образовалась узкая щель. Через неё можно было, правда, без особого удобства, наблюдать за тем, что происходит на площади. Раздалось три удара колокола.
Так впервые появились на окне жалюзи, которые дают возможность закрыть помещение комнаты от взоров посторонних людей и одновременно скрытно наблюдать за тем, что происходит на улице.
Как царица Пандора не всматривалась в наступающие сумерки, поглотившие Дворцовую площадь, ничего, чтобы напоминало ей о Труворе, она не увидела. Но продолжала упорно ждать.
И вдруг все присутствующие в смотровой комнате одновременно вздрогнули. Раздался мощный звук гуслей. И тут же сильный и красивый мужской голос стал исполнять одну из любимых песен Пандоры.
На глазах у Пандоры появились слёзы.
— Он пришёл! Он пришёл! — шептала она и пыталась, правда без успеха, увидеть фигуру Трувора через щели досок, прикрывавших окошко. Однако ничего так и не увидела.
Между тем сильный красивый мужской голос под такой же сладкоголосый аккомпанемент гуслей стал петь вторую песню. Всем, всем, кто слышал это пение, хотелось, чтобы эта песня не кончалась.
Но пришло время, и вторая песня закончилась.
Красавица Пандора светилась от счастья и одновременно из её глаз катились крупные слёзы.
И когда все присутствующие считали, что оговорённая встреча состоялась, и стали предлагать Пандоре вернуться в свои покои во дворце, сильный красивый мужской голос громко из Свещенной Рощи прокричал:
— Любимая! Я сегодня весь день думал о тебе, весь день мечтал тебя увидеть. И в моём сердце ложилась нежная песня, которую я посвящаю тебе, царица моего сердца.
И над площадью громко полилась новая волшебная чарующая песня. Все, кто её услышал, оставляли все свои дела и заботы, какими бы важными они не были, и начинали слушать песню. Казалось, что эту песню пел не человек, а сами небеса пели, прославляя человеческую любовь между мужчиной и женщиной.
Песня прекратилась. Почти полчаса Пандора и её свита молча сидели и ждали, может прозвучит ещё одна песня. Но напрасно. Песен больше не было.
На следующий день все жители Рима только и говорили о том, что в Свещенной Роще какой-то таинственный витязь пел сильным красивым мужским голосом волшебные песни своей любимой, которые невозможно было не слушать.
Вечером всё повторилось. Опять были спеты три песни. И опять сидящая в башне с закрытыми окнами царица Пандора плакала от счастья. Но в этот раз вся площадь и прилегающие к ней улицы были заполнены народом
И в третий вечер снова прозвучали три песни. Вся Дворцовая площадь была переполнена народом. Но никто не посмел нарушить неприкосновенность Свещенной Рощи. Однако понять откуда звучал голос было невозможно. Песня завораживающе звучала на площади и одновременно как бы и нет. Тем, кто хочет понять, как императору Трувору удалось петь во весь голос песню и быть не обнаруженным, я скажу только, что он был магом. И ему были под силу и не такие волшебные проделки.
Так появился и достаточно долго, почти сто лет, просуществовал в Европе нелепый обычай влюблённых мужчин петь серенады своим любимым женщинам под её балконом или под её окошком. Только после победы католиков-крестоносцев, католические епископы решительно и жёстко пресекли этот безнравственный обычай, никак не вписывающийся в каноны сумрачного христианства. Инквизиция своё дело знала, умело и добросовестно искореняла всё, что могло бы напомнить жителям о волшебном ведическом прошлом.
Наконец-то наступил день открытия Олимпийских игр. Весь высший свет великого Рима явился на центральный стадион. Своё место в ложе на царском балконе заняла и царица Пандора. Рядом с ней в ложе находились царь Римского царства Людовед и его жена-царица, а также ещё несколько знатных магов и богатырей, прибывших на открытие олимпиады из столицы Державы Даарии Туле.
Немного сбоку и над ними находилась ложа, предназначенная для императора Державы Россия Творимира и, в случае появления, в этой же ложе должен был расположиться император великой Небесной империи ассов Синеус.
Внизу под балконом, как обычно, толпились мужчины и женщины, мечтавшие увидеть необычайную красоту царицы Пандоры.
Рыцари и богатыри, участники финальных олимпийских игр, выстроились в колонну согласно местам, выпавшим им по жребию. Тем, кто не мог разобраться с местом, помогали специально обученные помощники устроителей игр.
Маги-глашатаи объявили, что на открытие олимпийских игр явился сам император великой Небесной империи ассов Синеус.
Весь огромный стадион в одном порыве встал, приветствуя повелителя Земли Геи. Император Синеус в сопровождении магов-советников прошёл в свою ложу, где его уже ждал император Державы Россия Творимир.
Затем торжественно на свои места прошла внушительная, роскошно одетая делегация высших должностных лиц Римской империи во главе с императором Генрихом.
Как только приветственные крики умолкли, на олимпийскую арену на своём белом крылатом коне красочно спустился император Державы Ассия Трувор. Весь стадион снова взорвался в приветствиях.
Трувор степенно прошёл к своему месту и поднял руку. Стадион замер.
Трувор громко поприветствовал высоких, в прямом и переносном смысле этого слова, гостей олимпийских игр, прибывших на игры богатырей и рыцарей, и, объявив олимпийские игры открытыми, предложил, согласно регламенту проведения олимпийских игр, пройти всем участникам торжественным маршем мимо переполненных зрителями трибун.
Представители Римской католической империи, прибывшие в Рим, приветствовать участников олимпийских игр отказались, пояснив, что добавить к сказанному им нечего, а повторяться они не хотят.
Когда на стадионе появился глава совета устроителей олимпийских игр Трувор, еврейская царица Пандора, чьей руки в соревнованиях будут добиваться все участники, вскочила с места и хотела было выбежать на арену, неизвестно откуда появившиеся два мага великана её остановили, подняли на руки и, как ребёнка, отнесли на место. Все присутствующие на стадионе, включая и влюблённых в Пандору зевак, и даже находившиеся в ложе с царицей Пандорой царь италийского царства Людовед и его красавица жена, были так увлечены зрелищем открытия олимпийских игр, что выходка влюблённой Пандоры никем не была замечена и на ход олимпийских игр не повлияла.
Между тем, согласно утверждённому плану, по всему Риму, в отведённых для этого местах, начались рыцарские турниры и спортивные соревнования. Это было непередаваемое зрелище сильных, стройных и красивых обнажённых мужских тел. Видевшие эти соревнования женщины были в неописуемом восторге.
Десятки, присутствующих в Риме, молодых и красивых женщин стояли в очередях, чтобы, по поручению устроителей, вручить как победителю, так и побеждённому специальные венки из лавровых веток с листьями, перевитые красными и синими лентами.
