Миссия. Начало пути. Книга первая
Миссия. Эликсир. Книга вторая
Миссия. Великий целитель. Глава 4 / Глава 5
Глава 6
— Ну-ну, интересно! И что там твои ребята обнаружили?
Игнатов оторвался от созерцания августовского пейзажа из распахнутого окна кабинета и направился к двери, в которую только что вошёл его начальник службы безопасности. Лю пожал руку шефа и отдал ему стандартный лист с распечатанным на нём текстом.
— Лонг, давай своими словами, а то я в этих терминах до следующего года разбираться буду.
Лю хмыкнул про себя, понимая лукавство своего начальника. Тот разбирался в терминологии не хуже него, но знал, что искушённый в вопросах такого рода Лонгвей доложит кратко и понятно, не вдаваясь в ненужные подробности.
— Ну что ж, тогда слушай.
Китаец подошёл к открытому окну и подставил красное потное лицо лёгкому прохладному ветерку. Несмотря на дневную жару, под окнами конторы мебельного комбината, благодаря установкам полива, росли шикарные цветы и зеленели ухоженные газоны. Свежесть, расплывающаяся волнами в разные стороны от клумб, достигала и второго этажа, на котором находился кабинет директора. Солнце после обеда ушло за здание конторы, и Игнатов в это время всегда выключал кондиционер, наслаждаясь естественной природной прохладой. Уделив пару секунд воздушным процедурам, Лю повернулся к шефу и сказал:
— Если кратко, то это какая-то новая разработка миниатюрного аппарата для управления сознанием человека.
— Ну ничего ж себе, — директор аж присвистнул, услышав о предназначении того самого зёрнышка, которое Столяров нашёл в содержимом желудка соседского мальчишки.
— Я тоже так думаю, — улыбнулся китаец. — Попадая в организм человека, этот приборчик начинает активно влиять на функции головного мозга. Как он это делает и на что конкретно влияет, это ещё предстоит узнать. Понятно пока одно: при помощи этой штуки некто хотел зомбировать нашего парня, чтобы извлекать для себя какую-то выгоду. Думаю, что нетрудно догадаться, какую.
— Андрюха?! — воскликнул Игнатов.
— Скорее всего, — согласился с шефом Лонгвей, — видимо, эти твари не останавливаются в своём намерении подобраться к нему поближе, а кто, как не этот малец, бывает у него чаще всего.
— Это точно. Выходит, что дядя Петя никакой даже не дядя Петя и не алкаш, каким пытается себя показать, а законспирированный агент. И я не удивлюсь, если он из той же когорты, что и Костик, я имею в виду дружка на свадьбе у Андрюхи.
— Кстати, как там Влада? — лицо китайца стало серьёзным.
— Да как? После исчезновения сначала одного жениха, затем второго, хотя и не жениха, но человека, ставшего довольно близким другом, она как-то приуныла. Мать пыталась вызвать её на откровенный разговор, чтобы выведать, что у девчонки на душе, но пока что ничего не получилось. Во всяком случае, мне она так сказала, а там кто этих женщин знает: может, они между собой посекретничали, а мне все нюансы просто не хочет говорить.
— Ну да, ну да, — китаец вновь подставил лицо влетевшему в окно шаловливому ветерку. — Возможно, этот дядя, который, возможно, не Петя, и мамашу накормил такой штуковиной. Малец ведь говорил Столярову, что она вьётся вокруг своего сожителя, словно молодая лиана.
— Не исключено. Может, и накормил. Андрей, кстати, тебе не говорил, каким образом эта штуковина попала к пацану в организм?
— Нет. Как я понял, мальчишка и сам не знает. Да мало ли как? Питаются-то они совместно — при таком раскладе, думаю, не проблема подбросить зёрнышко в тарелку.
— Так об него, наверное, и зуб можно сломать?
— Ну, тут, как говорится, на авось. Либо проглотит, либо зуб сломает. Что им зуб какого-то мальчишки, если на карту поставлена такая крупная фигура. Я вот что думаю. Мне кажется, что эти аппараты вообще пробный экземпляр.
— Почему?
— Ну, Виталич, посуди сам, этот приборчик, попав в организм человека, не имея никаких приспособлений для закрепления — а таких приспособлений мы не обнаружили — через некоторое время покинет этот организм естественным способом. А это значит, что нужно будет скармливать реципиенту такие вот штуковины снова и снова до тех пор, пока тот не выполнит возложенную на него задачу. Так?
— Ну, так, — согласился Игнатов.
— Вот! А теперь представь, с нынешним уровнем современных нанотехнологий — чего стоит создать такой величины приборчик, который не нужно будет глотать, а можно, например, просто с инъекцией из шприца ввести в человеческое тело навсегда. Мне кажется, что эти нелюди просто не стали заморачиваться в этот раз по этому поводу и пошли более простым путём, тем более, что, скорее всего, они рассчитывали на то, что малец выполнит их “задание” довольно быстро. Дети ведь гораздо легче поддаются всякому внушению.
— Страшно даже представить, что эти твари могут натворить… Интересный каламбур получился: твари — натворить, — хмыкнул Игнатов. — А что если они начнут таким образом “вакцинировать” людей. Это покруче всяких там ГМО будет. Что им стоит с их современными лабораториями и сдвинутыми набок мозгами изобрести какую-нибудь пандемию, например — - вот тебе и повод для поголовной вакцинации.
— Это точно, особенно если учесть, что каждый год у нас начинаются эпидемии гриппа, и нам заграница из великого “человеколюбия” задаром предоставляет свои вакцины. Конечно, дай Бог, чтобы это были только наши предположения.
— Дай Бог, дай Бог! Но с этим подозрительным соседом нужно как можно быстрее что-то предпринимать, нельзя терять время, — Игнатов, упомянув о времени, инстинктивно взглянул на часы, китаец подсознательно последовал его примеру. — Слушай, я вот тут подумал, а не напоить ли нам этого дядю Петю нашим эликсиром?
— Думаешь, он не простой шпион, а из этих..?
— Не исключаю такой возможности. Во всяком случае, будем хотя бы знать, кто он и что из себя представляет. Вряд ли какую-нибудь секретную службу будет интересовать жизнь какого-то там лекаря, пусть и довольно успешного, а вот у господ рептилоидов он уже давно под пристальным наблюдением.
— Здесь ты прав на все сто, — согласился Лю. — Ладно, начнём готовить операцию “Ы”.
— А почему “Ы”? — поддержал шутку своего друга директор комбината.
— Чтобы никто не догадался, — подмигнул шефу Лонгвей и направился к выходу.
Когда он уже собирался закрыть за собой дверь, у Игнатова зазвонил мобильник. Китаец настороженно оглянулся на шефа. Тот взглянул на дисплей, и брови изогнулись в удивлённые скобочки. Лю вопросительно вскинул голову, директор сделал отрицательный знак головой. Двум специалистам высокого уровня, понимающим друг друга и без слов, вполне хватило языка жестов, и когда дверь за китайцем закрылась, Игнатов принял вызов.
— Здравствуй, Олег Витальевич, — услышал он в трубке голос человека, которого не знали у них в городе разве что приезжие или потерявшие память старики.
Лицо этого бизнесмена-миллионера не сходило с экранов местного телевидения и газет во время выборов нового президента, во время подготовки города к чемпионату Европы по футболу, да и вообще по всевозможным другим случаям.
— Здравствуй, Марат Леонидович, — ответил на приветствие Игнатов.
— Как поживаешь, как здоровье?
— Спасибо, не жалуюсь.
— Это хорошо. Ну тогда, чтобы не терять время, скажи, ты можешь подъехать сейчас ко мне?
— Что-то срочное? — насторожился директор комбината.
— Думаю, да.
— Хорошо. Куда мне подъехать?
— Давай в мою гостиницу, чтобы не привлекать лишнего внимания.
— Я понял. Выезжаю.
Абонент на том конце разорвал связь. Этот звонок для Игнатова был более чем странным. Однако он прекрасно понимал, что Бечметов просто так звонить, и тем более приглашать к себе не будет, а интуиция бывшего КГБиста нашёптывала, что эта встреча действительно важна. Он осмотрелся вокруг, убрал документы в сейф и вышел из кабинета в приёмную. Здесь неожиданно он увидел Лю. Тот внимательно взглянул в глаза шефа, словно пытаясь угадать, что скрывается в его голове.
— Я тебе нужен? — голос китайца звучал озабоченно.
— Нет, Лонг, всё в порядке, не переживай. Просто мне нужно отлучиться к одному человеку. Леночка, — обратился он к секретарше, — буду через пару часов.
— Хорошо, Олег Витальевич, — ответила та, на миг оторвавшись от экрана компьютера.
Игнатов в сопровождении Лю вышел на улицу.
— Да не переживай, — хлопнул он по плечу своего друга, увидав его сосредоточенное лицо, — Бечметов попросил к нему заехать.
— Бечметов? Марат? — в свою очередь удивился китаец.
— Да, представь себе, собственной персоной.
— По какому поводу, не сказал?
— Не сказал, но чувствую, что что-то важное. Сам понимаешь, что такой человек вряд ли бы вспомнил обо мне просто так.
— Так может, я с тобой?
— Лонг, дружище, занимайся лучше тем, о чём мы говорили.
— Ну, как знаешь, — недовольно буркнул Лю, — Если что, мы наготове.
— Да не переживай ты. Чай, на дворе не девяностые. Время разборок прошло.
— Ну-ну, а прошлый год ты забыл?
Игнатов не ответил; он прыгнул в свою машину и, коротко сообщив водителю куда ехать, откинулся на спинку сиденья. Лонгвей только что напомнил о событиях, которые и свели обычного владельца мебельного комбината с самим Маратом Бечметовым — некоронованным королём города.
* * *
— Саша, не гони, — попросил Игнатов водителя, который на пустой трассе за городом поддал газку, — и найди что-нибудь поспокойнее, это же не музыка.
Автомобиль вёз директора комбината с дачи домой. Над городом уже сгущались сумерки, машин на трассе было немного.
— Так это сейчас самое популярное — “Авторадио”, — ответил шофёр, сбавляя скорость и переключая приёмник на другую станцию.
— Нам не нужно это массовое и современное тили-тили, трали-вали, — не оборачиваясь, пошутил Лю, сидевший рядом с водителем.
В динамике раздался такой знакомый баритон, который пел нестареющее “Et si tu n'existais pas”. Свежий вечерний ветерок, врываясь в открытое окно джипа, смешивался со спокойным голосом Джо Дассена, освежая тело и воспоминания юности. Эта смесь приятно тревожила сердце директора комбината, забравшись не только за ворот его рубашки, но и в саму душу. Игнатов закрыл глаза и вновь расслабился, подставив лицо ветру и музыке. Насладиться песней не дал громкий гул мотора “Жигулей”. Отечественный автомобиль, пользуясь случаем, что иномарка сбросила скорость, нагло обгонял японский внедорожник.
— Представляю, сколько у этого водилы сегодня будет разговоров о том, что на трассе “Ниссан” обошёл, — улыбнулся Саша, провожая взглядом автомобиль, который в свете фар был какого-то непонятного цвета, к тому же почти до половины заляпанный уже давно высохшей грязью, и добавил: — Где это он, интересно, столько грязи нашёл, что по самые уши заляпался? Дождя, вроде бы, не было… Это же просто подарок для дорожной инспекции.
— Свинья где угодно грязь найдёт, — прокомментировал реплику водителя Лонгвей и инстинктивно нащупал под пиджаком, который приходилось носить даже в жару, кобуру пистолета.
Рука привычным движением расстегнула застёжку и нащупала горячую рукоятку ПМ — пистолета Макарова, который начальнику службы безопасности нравился больше всего. Игнатов, заметив это движение, слегка улыбнулся: Лю частенько перебарщивал, когда дело касалось безопасности шефа.
Машины миновали кольцевую дорогу и уже подъезжали к ботаническому саду, когда вдали из-за поворота появились две иномарки.
— Никак сам Марат Леонидович изволили выехать, — вновь подал голос шофёр.
Игнатов, приоткрыв глаза, взглянул вперёд. “Семёрка”, видимо, решила обойти и эту сладкую парочку, добавив ещё скорости. Однако, когда “Жигулёнок” уже почти обогнал иномарки, из его окна вдруг вырвалась очень яркая в вечерних сумерках вспышка, и ехавший первым автомобиль, резко затормозив, тут же окутался пламенем и дымом. Раздался взрыв.
— Ох, ё, — вскрикнул Саня и, свернув к обочине, резко нажал на тормоз.
— Базука, — проскрипел китаец, упираясь рукой в переднюю панель автомобиля, чтобы сила инерции при резкой остановке не припечатала его к стеклу.
— Не останавливайся, давай гони, — приказал Игнатов, вмиг напрягшись, словно взведённая пружина.
Лю выхватил пистолет, машина вновь рванула вперёд. Передний автомобиль, в который был произведён выстрел, ярко горел, освещая причудливыми языками пламени дорогу и врезавшуюся в него ехавшую сзади иномарку. “Семёрка” тем временем дала задний ход, и из открытой настежь двери в сторону второго автомобиля застрекотали выстрелы из автоматического оружия. “Ниссан”, тем временем, был уже близко. Лю высунул руку с пистолетом в окно и стрельнул пару раз в сторону “Семёрки”. Дверца машины нападавших тут же захлопнулась, и автомобиль, вновь взревев мотором, начал набирать скорость.
Всё это произошло в считанные секунды, которые для свидетелей происшествия пролетели, словно кадры из какого-то западного боевика. Джип остановился в нескольких метрах от расстрелянных иномарок. Игнатов и Лю выскочили из машины и кинулись к месту происшествия. С передним пылающим автомобилем было всё ясно — там никого в живых не осталось, а вот во втором… Мужчины обошли иномарку, которая оказалась чёрным “Мерседесом”, с двух сторон. Китаец сунул пистолет в кобуру и, прикрываясь ладонью левой руки от жара, шедшего от пылающего рядом второго “Мерса”, протянул правую руку в разбитое окно и приложил палец к горлу окровавленного и склонившегося на руль водителя. Не ощутив у пострадавшего пульс, он тут же поспешил к шефу на противоположную сторону. Игнатов сидел на корточках возле человека, лежащего рядом с машиной. В свете горящего автомобиля Лю узнал лицо Марата Бечметова. Видимо, тот успел вывалиться из салона ещё до того, как по “Мерседесу” начали стрелять из автомата. Бечметов тяжело дышал, держась за левый бок: стрелок, по всей видимости, всё же успел его задеть. Подбежавший вслед за своим начальством Саша склонился над раненым.
— В спину попали, — сделал он заключение, осмотрев пострадавшего, — пуля осталась в теле.
— Быстро подгоняй машину, его срочно нужно к доктору, — скомандовал директор.
Водитель метнулся назад к джипу, а Игнатов с Лю тем временем приподняли бизнесмена и аккуратно отнесли к дороге, подальше от горящей рядом машины. Они бережно усадили раненого на заднее сидение подъехавшей машины, и та, лишь только дверцы захлопнулись, рванула вперёд. Редкие автомобили, движущиеся в это время по Макеевской трассе, увидев издалека живописную картину пылающей иномарки, либо ускоряли движение, на большой скорости проносясь мимо, либо, разворачиваясь, направлялись на окружную дорогу, подальше от возможных неприятностей. Саша тоже, сделав резкий разворот, благо машин поблизости не оказалось, также направил автомобиль на окружную.
— В какую больницу везём? — поинтересовался водитель, всматриваясь вдаль, чтобы не налететь на пост автоинспекции.
— Какую, к чёрту, больницу? — выругался Игнатов, доставая из кармана мобильник. — Давай к Андрею в здравницу.
Он отыскал в телефонной книжке нужного абонента и послал вызов.
— Андрюша, ты сейчас где? — спросил он без всяких приветствий, когда Столяров ответил на звонок.
— Дома уже, недавно пришёл. Что-то случилось?
— Да, Андрей, ты мне срочно нужен в своей здравнице. Мы сейчас туда едем, будем минут через десять.
— Хорошо, уже выхожу.
— Ещё вопрос.
— Да.
— У тебя пацана есть на кого оставить? Нам бы и твоя Светлана пригодилась, она ведь в реанимации работала.
— Что, всё так серьёзно?
— Серьёзно, Андрюша, серьёзно… иначе я бы тебя не беспокоил.
— Да найдём кому посидеть, вон, Казимир готов нести вахту в любое время, тем более, что Ярослав уже спит.
— Вот и прекрасно, тогда давайте не задерживайтесь.
Игнатов сбросил вызов и набрал новый номер.
— Алло, Петрович, — обратился он к следующему абоненту, — кто у вас в здравнице сегодня на посту? Сеня Прохоров? Хорошо. Нет, ты не нужен, отдыхай.
Он вновь сбросил вызов и обратился к Лю:
— Набери Прохорова, он сегодня дежурит у Андрюхи. Предупреди, что мы едем, пусть открывает ворота.
В обещанные десять минут, как предполагал Игнатов, водитель не уложился, несмотря на почти свободную дорогу, но зато к их приезду Столяров со своей супругой уже были в здравнице. Пока они ехали, пришёл в себя и раненый Бечметов. Он, морщась от боли, выяснил у своих спасителей, кто они, куда его везут и что стало с его людьми. После кратких и удовлетворительных разъяснений китайца, который сидел с ним на заднем сиденье, бизнесмен одолжил телефон и позвонил кому-то из своих ребят. Коротко разъяснив ситуацию, он отдал распоряжение, чтобы те на месте происшествия всё хорошенько подчистили. Автомобиль въехал в открытые ворота здравницы, которые тут же закрыл предусмотрительный охранник, дежуривший здесь сегодня. Быстро выскочивший из машины Игнатов, пожал руку подошедшему Столярову, и они помогли Лонгвею достать раненого из салона.
— Марат?! — Андрей чуть не присвистнул, когда в свете фонаря, освещавшего пятачок возле входной двери, рассмотрел лицо человека, которого привёз его шеф.
— Огнестрельное ранение в спину, — сказал директор, — остальные подробности потом.
Светлана, стоявшая рядом, вопросительно взглянула на мужа, тот в ответ только пожал плечами.
— Олег Витальевич, — робко обратился к шефу Столяров, когда они внесли пострадавшего в дом и укладывали раненого лицом вниз на застеленный клеёнкой массажный стол, — может быть, нужно было в больницу, у нас ведь и инструментов-то подходящих нет?
— Андрюша, ты сам прекрасно понимаешь, что ни один врач не сделает того, что сделаешь ты, тем более у тебя такой прекрасный помощник.
Игнатов улыбнулся и подмигнул Светлане, но сразу же его лицо вновь стало серьёзным. Умело орудуя скальпелем, бывшая медсестра, тем временем, уже разрезала на бизнесмене одежду и принялась обрабатывать рану перекисью водорода. Директор сначала отошёл в сторону, а затем, кивнув головой Лонгвею, вышел вместе с ним из комнаты.
— Не будем вам мешать, — кинул он от дверей Столярову. — Если понадобится помощь, позови.
— Хорошо, — не глядя в ту сторону, ответил Андрей.
Он уже сконцентрировался и, положив ладони Бечметову на спину возле раны, вошёл в изменённое состояние сознания. Скользнув своим особым взглядом внутрь повреждённых тканей организма, он увидел застрявшую недалеко от сердечной сумки пулю. Всё происходящее и всё увиденное им сейчас почему-то показалось ему уже знакомым. Возникшее вдруг состояние дежавю, словно машина времени, на миг забросило сознание в его прошлую жизнь. Теперь, на доли секунды вновь ощутив себя старым лекарем, вытянувшим в годы Великой Отечественной войны пулю из тела командира партизанского отряда, Столяров в полной мере осознал свою силу и свои новые необычные способности.
Светлана, сделав своё дело, теперь внимательно наблюдала за своим мужем и за состоянием пациента, держа палец на его шейной артерии, чтобы контролировать сердечный ритм.
— Ну что ж, — напряжённо улыбнулся целитель, — сейчас самое ответственное.
Для начала Андрей заглянул в головной мозг и поработал с участком, ответственным за сон, а когда пострадавший “отключился” и послышалось ровное сопение, вновь вернулся к его спине. Он в этой жизни ещё никогда не пробовал извлекать посторонние предметы из живого организма. Ещё в самом начале его тренировок по овладению силой внутренней энергии Столяров легко научился передвигать небольшие предметы на расстоянии, а на колхозном рынке, когда сдавал Учителю экзамен, даже при помощи этой силы обезвредил вора-карманника. Был у него ещё один опыт, почти не заслуживающий внимания. Один раз он силой концентрации своей энергии вытащил занозу из пальца, когда под рукой для этого не оказалось острого предмета. Сейчас, в такой ответственный момент, целителю пришлось усилием воли отогнать прочь назойливые сомнения и переключиться на позитив и уверенность в себе, в чём немало поспособствовал опыт лекаря из его прошлого воплощения.
Андрей вновь вошёл в изменённое состояние сознания и, увидев пулю, попробовал мысленно потянуть её на себя. Как и предполагала его скептическая сторона сознания, у него ничего не получилось. Тогда целитель добавил своему намерению больше энергии. Его тело напряглось, словно сжатая пружина, руки слегка начали подрагивать, а на висках выступили синие змейки вен. Со стороны можно было подумать, что этот человек на пределе своих возможностей пытается сдвинуть с места многотонную каменную глыбу. Рука стоявшей рядом супруги рефлекторно, как это обычно было в операционной, дёрнулась за платочком, чтобы промокнуть выступивший у Андрея на лбу пот, но вовремя вспомнив, что они не в больнице и что своим прикосновением она может помешать мужу концентрироваться, тут же вернула руку на своё место. И вот губ целителя коснулась еле заметная улыбка: пуля начала движение в обратном направлении. Не спеша, миллиметр за миллиметром она продвигалась к тому месту, откуда вошла. Чтобы не было внутреннего кровотечения, Андрей своей горячей энергией одновременно прижигал начинающие кровоточить капилляры.
Путешествие свинца по живому организму было для пациента вещью весьма болезненной. И если его спящее сознание не реагировало на эту боль, то своим неведомо каким чувством Столяров ощущал, какую боль и страдания доставляет эта процедура каждой частичке плоти, рядом с которой впритирку двигался этот зловещий чужеродный предмет. Каждый миллиметр пути этого несущего смерть металла отзывался в мозгу целителя целым хором стонов и плача уже повреждённых и вновь повреждаемых клеточек тела. У самых рёбер пуля, недавно свободно прошедшая между ними, будто напоследок желая немного повредничать, на некоторое время притормозила, зацепившись самым краешком за кость. Однако через секунду, вновь покорившись воле человека, с неохотой продолжила движение наружу.
Прошло ещё несколько секунд, и из свежей раны показался окровавленный свинец. Светлана всё это время с волнением наблюдала за мужем, не понимая пока, что он на данный момент делает. Однако при виде показавшегося из раны неизвестного окровавленного предмета её глаза расширились от удивления. Такой способ извлечения чужеродных тел из организма она за свою, хотя и не очень долгую практику в реанимации ещё никогда не встречала. Женщина ловко подхватила пинцетом выглянувшую из-под кожи пулю и, наконец, полностью извлекла её из раны. Целитель тем временем, ослабив своё волевое усилие, теперь заканчивал обработку энергией поверхностных слоёв кожи. Рана почти на глазах начала превращаться в тоненькую розовую кожицу. Поколдовав над повреждённым местом ещё минут десять, Андрей взглянул на свою всё ещё находящуюся в состоянии крайнего удивления супругу, улыбнулся и подмигнул. Он попросил её ещё раз аккуратно стереть возле раны кровь и сделать пациенту укол местной анестезии в область пулевого отверстия. В завершение, сделав несколько вдохов-выдохов, чтобы прокачать тело энергией, лекарь вновь “вошёл” в мозг пациента и вывел того из состояния сна. Бечметов шевельнул рукой, затем немного пошевелил всем телом, находящимся в непривычном положении. Светлана подошла к мужу. Заботливо, уже не волнуясь, что отвлечёт, она вытерла его всё ещё мокрый от пота лоб платочком, после чего прислонилась головой к его плечу.
— Как вы себя чувствуете? — спросил Андрей пациента, осторожно положив руку возле раны, от чего тот слегка вздрогнул.
— Ты кто? — не отвечая на вопрос и не поднимая головы, спросил пострадавший, и в его голосе почувствовались напряжение и тревога.
— Я лекарь, вот пришлось вас немного подлатать, — как можно мягче, чтобы успокоить бизнесмена, сказал Столяров.
Бечметов больше не шевелился, уставившись через отверстие подголовника массажного стола на пол и словно что-то вспоминая. Через некоторое время он, видимо, восстановил в памяти всё, что с ним произошло.
— Как тебя зовут, лекарь? — спросил он уже довольно спокойно, и попытался повернуть голову в сторону целителя.
— Полежите спокойно, — предупредил Столяров и придержал его голову рукой, — вам ещё нужно некоторое время, чтобы рана зажила. Зовут меня Андрей, и ещё вам, Марат Леонидович, желательно пока помолчать, чтобы не возобновилось внутреннее кровотечение.
— Хорошо, — согласился тот и затих.
Андрей на минутку обнял жену, после чего подошёл к двери и, приоткрыв её, негромко позвал:
— Олег Витальевич!
В комнату тут же вошли Игнатов и Лю.
— Ну, что? — спросил директор, лишь сделав первый шаг в кабинет.
— Всё в порядке. Будет жить, — весело ответил целитель и поцеловал жену в щёчку, а та протянула Игнатову извлечённую из груди пострадавшего пулю.
— А, что я тебе говорил! — Игнатов повернулся к начальнику службы безопасности. — Наш Андрюха стоит десяти всяких там больниц! Я прав, Света?
Та ничего не ответила, лишь улыбнулась и сильнее прижалась к мужу. Бечметов всё-таки медленно повернул голову набок и взглянул уставшими глазами на собравшихся здесь людей. На его лице уже появились признаки здорового румянца, хотя, может быть, это были всего лишь следы от подголовника, в который всё это время упиралось лицо.
— Мне нужно к себе, — негромко, но властно произнёс он. — Дайте мне телефон, я вызову своих людей и своего доктора.
Игнатов протянул ему мобильник. Бизнесмен, положив голову набок, попытался набрать нужного абонента. Однако сделать это в таком положении было не очень удобно, тогда он вновь протянул мобильник его хозяину и попросил, чтобы тот сам набрал ему нужный номер. Директор комбината выполнил просьбу и приложил трубку к уху Бечметова. Когда в динамике послышался строгий мужской голос, бизнесмен сказал:
— Это снова я. Меня прооперировали. Мне нужен микроавтобус с носилками по адресу… — Бечметов вопросительно посмотрел на Андрея, и тот подсказал название улицы и номер дома, в котором они пребывали.
Повторив в телефон адрес, бизнесмен спросил:
— Что с машинами? Почистили? Хорошо. Я жду. Не переживай, со мной всё в порядке уже.
Он вновь отдал телефон его хозяину и, поворачиваясь из неудобной позы лицом вниз, сказал:
— Я так понимаю, вставать мне ещё рано?
— Нежелательно, — согласился Столяров, — хотя я запустил необходимые процессы регенерации, и они идут у вас намного быстрее, чем обычно, но лучше всё же не рисковать.
— Хорошо, я тебя понял, лекарь Андрей.
В помещении воцарилось молчание. Светлана что-то шепнула на ухо мужу. Все присутствующие, как по команде, повернули головы в её сторону, отчего женщина немного смутилась. Андрей же улыбнулся ей и тихо прошептал:
— Не переживай, я уже проконтролировал, спит наш сорванец.
Поняв, в чём дело и о ком переживает молодая мамочка, шеф и китаец посветлели. Прошло ещё с полчаса ожидания, когда за воротами послышался приглушённый рокот мотора. Лонгвей, словно это был не обычный человек, а какой-нибудь невоплощённый дух, бесшумно выскользнул на улицу, а ещё через несколько минут в кабинет вошли трое крепких парней. Один из них держал в руках носилки. Вслед за ними почти вбежал ещё один. Это был мужчина средних лет в светлой рубашке. Он поспешил к столу, на котором лежал Бечметов, и профессиональным взглядом доктора осмотрел своего босса. Личный врач миллионера внимательно и с каким-то сомнением обследовал затянувшуюся рану, всё время покачивая головой и что-то неслышно бормоча себе под нос. Затем, нащупав пульс и убедившись, что состояние пациента нормальное, вновь посмотрел на розовый, словно родимое пятнышко, участок кожи.
— Мне сказали, что Марат ранен! — наконец, как-то с недоверием произнёс доктор.
— Вас не обманули, — улыбнулся Игнатов и протянул на ладони извлечённую пулю.
Медик, всё ещё удивляясь и скептически ухмыляясь, осмотрел предмет, покрутил его в руке и, устремив взгляд на группку людей, отошедших чуть в сторону от стола, произнёс:
— Послушайте, но я ничего не понимаю. Куда Марат был ранен, где пулевое отверстие? Вы же не будете меня убеждать, что вот это, — медик указал на молодую кожицу, которая чуть ли не на глазах продолжала наращивать необходимую плотность, — и есть та самая рана?
— Хватит болтать, — не поднимая головы, прервал его речь Бечметов, — кладите меня на носилки и поехали домой.
— Да-да, конечно, — сразу же согласился доктор и кивнул парням на босса. — Давайте, ребята, аккуратненько.
Те действительно, несмотря на внешнюю неуклюжесть, очень осторожно переложили раненого на носилки, и когда двое из них подняли босса, чтобы нести к машине, бизнесмен повернулся к Столярову лицом. Изобразив, насколько получилось, подобие улыбки, он сказал:
— Спасибо, док, я в долгу не останусь.
— На здоровье, — ответил Андрей, провожая взглядом своего необычного ночного пациента.
* * *
Автомобиль, в котором ехал Игнатов, остановился на стоянке у гостиницы, расположенной напротив площади Ленина. Директор комбината молча вышел из джипа и направился ко входу в это фешенебельное заведение. Здесь его встретил мужчина в чёрном деловом костюме и, выяснив, кто он, проводил в кабинет администрации, в котором расположился Бечметов. После летней жары, стоявшей уже несколько дней, окунуться в прохладу, созданную бесшумно работающим кондиционером, было приятно. Бизнесмен, которому, несомненно, уже доложили о приезде гостя, поднялся с мягкого кресла и протянул вошедшему руку. После обмена рукопожатиями он указал гостю на ещё одно кресло, стоявшее напротив, и только когда их тела погрузились в нежную кожаную обивку, сказал:
— Не буду тянуть резину, скажу прямо. Сегодня я встречался с одним очень неприятным человеком. Человеком не очень известным, но имеющим весьма серьёзные связи. Так вот…
Бечметов на несколько секунд замолчал, словно обдумывая, как деликатнее сказать то, что хотел.
— Так вот, — продолжил он после паузы, — этот господин всячески намекал мне на то, что ты ему сильно не нравишься. Больше того, ты ему так не нравишься, что он хотел бы убрать тебя так далеко, как это только возможно, а вместе с тобой и твоего лекаря Андрея.
Игнатов с серьёзным лицом слушал хозяина кабинета, не перебивая и не задавая вопросов.
— Кто этот человек, — продолжил Бечметов, выдержав паузу, — извини, но я тебе сказать не могу, однако намерения его очень серьёзные. Сегодня он обратился ко мне, видимо, хотел всё сделать моими руками. Я ему не дал никакого ответа. Но ты же понимаешь, что если я ему ничего не скажу, то он найдёт других людей, более сговорчивых. Я, Олег, перед тобой в долгу, и я этого никогда не забуду. У нас в Роду не принято забывать такие вещи и особенно забирать свои слова обратно, поэтому я тебя и предупредил. Постараюсь потянуть с решением этого вопроса, и к сожалению, больше я для тебя сделать ничего не могу. Этот человек, как я уже сказал, очень влиятельная особа, и мне вступать с ним в конфликт никак нельзя. Ты человек бывалый, думаю, что за это время сможешь урегулировать сложившуюся обстановку, и надеюсь, ты понимаешь, что наша беседа тоже должна остаться между нами?
— Да, Марат, — наконец, отозвался Игнатов, — я тебя прекрасно понимаю и весьма благодарен за предупреждение. Как говорится: “Предупреждён — значит вооружён”.
— Ну да, ну да, — невесело подтвердил Бечметов. — Надеюсь, что ты сможешь разрулить эту ситуацию, и желаю тебе удачи.
Он встал, и его гость тоже.
— Извини, что оторвал тебя от дел, но, сам понимаешь, по телефону такие вещи не говорят, а сейчас у меня, — миллионер взглянул на наручные часы фирмы “Patek Philippe”, стоившие полтора миллиона долларов и блеснувшие в свете мягкого освещения комнаты холодным светом белого золота, — у меня ещё одна деловая встреча.
— Я тебя понял, Марат, ещё раз спасибо!
— Будь здоров, береги себя!
— Постараюсь, — улыбнулся Игнатов, покидая уютный кабинет.
