Начало здесь
После этого случая на метеостанции возникла устойчивая напряжённая обстановка. Галина с Анатолием со мной почти не разговаривали, только в случае крайней необходимости, по работе. Они даже в глаза мне не смотрели, проходили, потупив взгляд.
На календаре был октябрь. Крепчали морозы. Временами шёл снег. По Енисею поплыло «сало», тонкие небольшие льдины. Потом пошла шуга, льдины мощнее и толще. Затем начался осенний ледостав. Это удивительное явление. Замерзание большой реки в северной части страны мне пришлось увидеть впервые. Весенние ледоходы на сибирских реках наблюдал неоднократно, даже настоящее половодье с выселением людей пришлось пережить на Чумыше. Но то, что я видел здесь, было другим. На первый взгляд похоже на ледоход, но совершенно другое.
Льдины, плывущие вниз по течению, на север, с каждым днём становились всё больше, замерзали и увеличивались в размерах. Они сталкивались между собой, наползали друг на друга. Те, которые плыли ближе к берегу, выдавливались основной массой льда на берег, на них вползали следующие, ломались, трещали, вздыбливались. Замерзали, образуя по всему берегу непреодолимый вал-торос. Набрать ведро воды из реки было очень проблематично.
Круглые сутки над рекой стоял треск, гул и грохот, будто из пушек палили. Зрелище немного пугающее, но, в тоже время завораживающее, красивое.
По ночам на небосводе начало светиться северное сияние. Вначале всполохи столбов света были светлыми, белыми. Но по мере приближения зимы и усиления морозов, становились всё ярче, более красочнее.
В училище, перед отправкой, с нами был проведён инструктаж, где подробно рассказали, как мы должны вести себя по дороге до прибытия на место. Было сказано, какие вещи взять с собой, какую одежду. Из одежды нам посоветовали взять тёплые свитера, кофты, рубашки, носки. А вот верхнюю одежду лучше не брать.
По закону на метеостанциях всю верхнюю одежду нам обязаны были выдать — от рукавиц до валенок. В Красноярске, в Управлении, на каждого из нас были заведены карточки, куда вписали все размеры нашей одежды и обуви. И мы, как «умные Маши», так и поступили.
В действительности, всё было по-иному, на нашей станции, по крайней мере. Уже лежал снег, усиливались морозы, но ничего из обещанного нам не давали. Ежедневно мы задавали Галине вопрос:
— Галя, ты когда выдашь нам тёплую одежду? В чём нам ходить на работу?
Но ответ был всегда один:
— Не высылают из Туруханска.
Наконец, она принесла две телогрейки сорок шестого размера и одну пару валенок тридцать девятого размера.
— Галина, мой размер пятидесятый, а обувь, сорок четвёртый. Я не смогу это надеть.
— Прислали всё, что было на складе, больше ничего нет, я не знаю, — ответила она и, развернувшись, ушла.
Я понял, говорить с ней бесполезно: или она мне мстит или начальник куста. А, скорее всего, они вместе, по сговору. Дальнейшее моё пребывание здесь было бессмысленным.
Дождавшись ближайшего почтового самолёта, натянул на рубашку эту злосчастную телогрейку, на ноги надел резиновые рваные болотные сапоги, подаренные мне местным рыбаком-кетом, в тридцатиградусный мороз, без шапки, без рукавиц, улетел в Туруханск.
Разбираться с начальником куста не пошёл. Что бы я ему сказал?
— Простите, дяденька, я больше не буду, дайте валенки, пожалуйста?
Это глупо и смешно. А прийти к нему и начать доказывать негодяю то, что он негодяй, это ещё глупее. Он сам об этом давно знает.
Зашёл в военкомат, снялся с учёта и, не забрав документы и не получив расчёта, улетел домой в Новосибирск.
По дороге осмысливал всё, что произошло со мной за это время. Сделал вывод, что мне просто не повезло с людьми, не очень порядочные начальники попались. Был молод, неопытен и наивен. Тогда ещё не знал, что других начальников просто не бывает, за очень редким исключением.
Не знал я тогда, что это было только первое серьёзное испытание в моей жизни человеческой низостью и подлостью. Совсем скоро я получу ещё один урок, даже более сильный, чем этот. А потом будет ещё, и ещё, и ещё. И так будет продолжаться многие годы, пока я не научусь к негодяям и паразитам относиться спокойно. Не равнодушно, а именно спокойно, не вызывая в своей душе бурю эмоций. На моё счастье, наряду с этими людьми с негативным полюсом человеческого сознания, в моей жизни, в десятки и сотни раз, будет больше людей положительных, даже героев. Их героизм проявлялся не в редких экстремальных ситуациях, а в будничной жизни в каждом дне, прожитом по совести. Так я проходил испытания через общение с людьми и накапливал опыт различения без осуждения плохих поступков и с радостью за поступки прекрасные.
