“Зверь тоже человек, только рубашка другой”.
Якутский егерь Николай.
Он ждал его несколько дней. Выслеживал, вынюхивал, и вот наконец-то напал на его след. Между деревьями он увидел его. Того человека, убийцу.
А их было-то всего пятеро: мамка, двое котят-подростков, да ещё один молодой. Он не решался с ним спорить, жил поодаль. Но всё равно он любил их всех. И вот пришли они, люди с ружьями. Убили всех. А он, раненый в переднюю лапу, ушёл. Когда отлежался немного, решил найти и убить их, отомстить. И вот наконец-то он увидел его, человека с ружьём. Как раз человек его не видит, стоит спиной. Лапа нестерпимо болит. Но он постарается и сделает этот прыжок. Он уже собрался с силами, как из-за деревьев выбежал мальчишка лет семи. «Папа, папа! Там тигр!»
— Откуда взялся этот детёныш?
Мужчина обернулся и встретился взглядом с тигром. Вот сейчас он вскинет ружьё, и всё. Тигр стоял спокойно, решил принять достойно смерть. Но мужчина не стал снимать ружьё с плеча, а просто внимательно смотрел на зверя. Потом вздохнул.
— Всё-таки есть один... Ты один остался? Я вас по всей тайге ищу.
Тигр смотрел на человека и вдруг понял, что это не тот, кого он ищет. «Тот старый с бородой. А этот молодой, и голос спокойный». Он разочарованно развернулся и, хромая, пошёл в лес.
— Папа, у него лапа болит, — сказал мальчишка.
— Я вижу, ну что поделать. Мы же не можем к нему подойти. Идём домой.
А тигр, пройдя несколько шагов, остановился. «Всё равно человек не похож, а запах, запах-то похож...» Он решил идти за этими людьми. Шёл как мог тихо. Хотя раненая лапа сильно болела, он всё равно шёл.
— Ну вот и хорошо. Хоть одного тигра нашли, — сказал мужчина. — Может, и ещё где-то есть. Потом поищем.
— Дедушка сказал, что нету.
— Но откуда дедушке знать, он же болеет, вон сильно. Ноги отказывают. Так что теперь я вместо него буду тут егерем.
Они вышли на небольшую поляну. Бревенчатый домик с разными пристройками. Егерское хозяйство. Навстречу им бежал дед с ружьём наперевес.
— Гришка, отойди в сторону! — орал он.
— Ты что, батя, с ума сошёл? — удивлённо выкрикнул Григорий. — Кого стрелять собрался?
Он обернулся, за ними из леса шёл тигр.
— Уйди, говорю! Я сейчас его прикончу! — кричал дед.
— Деда! Не надо тигра убивать, — заплакал внук. Григорий выбил ружьё из рук отца. Но тот успел нажать на курок. Раздался выстрел. Тигр метнулся назад. Мальчик, больше не видя животное, закричал: «Зачем ты убил его?» И побежал туда, где был тигр.
— Батя, ты что делаешь? Зачем ты так? Ваньку вон перепугал.
— Не твоё дело, — буркнул дед, поднимая с земли ружьё. Он быстро пошёл к дому.
«Вот так ноги отказывают», — подумал Григорий. Он пошёл к лесу Ваньку искать.
— А я вот тоже как-то руку сломал, болела очень. А тебе хуже, у тебя лапа болит. Вон как распухла. Тебе-то ходить надо, охотиться. Вон какой худой.
Григорий увидел сидящего на траве Ваньку, а за кустом лежал тигр. Он смотрел на мальчика и тихо урчал.
— А вот ты где? Живой? Вижу, живой. Ты только не вздумай трогать его и резких движений не делай. А я за мясом схожу. Вскоре Григорий принёс кусок мяса и воды в консервной банке. Положил мясо возле тигра. Воду поставил.
— Пойдём домой, Ваня! — Папа, почему деда такой злой? — Не знаю, может, сейчас и узнаем.
— Ну что, накормили зверя? — ехидно спросил дед. Таким отца Григорий никогда и не видел…
— Да что с тобой, батя? — А ты знаешь, что если я его не грохну, он меня грохнет.
— Чего это вдруг? Чем ты ему насолил?
— А ты, дурень, живёшь, чего в сказке, что ли? Егерь — это охотник. Охотник! Ты понял? А не охранник. Кого же это я вырастил... А?
— Ну уж, батя, кто вырос, тот вырос, — хмуро ответил Григорий. Разговор не нравился, но до истины хотелось докопаться.
— Что, ноги-то не болят уже? — спросил Григорий.
— И не болели. Я специально больным прикинулся, когда этих двух олухов Рыбнадзор арестовал. Рыбы им поглушить захотелось. А шкуры-то пропали, поди, из-за них.
— Какие шкуры? — насторожился Григорий.
— Да тигриные. Недели полторы назад четырёх тигров убили мы. Хотели шкуры продать. На другой день надо было шкуры снять. Часть сняли. А им порыбачить захотелось. А что я один? Да боюсь, что сдадут они меня. Вот и сказал, что ноги не ходят. Тебя, олуха, из города вызвал, а ты тут сопли развёл. Вижу, толку не будет с тебя, — дед зло взглянул на сына. — Да ещё жена твоя, ветеринарша эта, тебе мозги промыла.
Ванька не выдержал: — Деда, почему ты злой такой? Ты же добрый был?
— Что вы понимаете? Я на шкурах столько денег напромышлял, вам и не снилось.
— Тигры наши, в Красной книге. Ты закон, как бы, знаешь? — Григорий понимал бесполезность разговора.
— Да что вы там понимаете? Вцепились: тигры-тигры, Красная книга... Зверья в тайге — море: медведи, барсуки, лисы, волки, белки, наконец.
— Какая разница... Всё, я не хочу этого слушать, — Григорий вышел из дома, хлопнув дверью.
— Папа, я с тобой, — Ванька кинулся за отцом.
— Пойдём посмотрим, поел он или нет. Ни тигра, ни мяса не было. Значит, он поел, и то хорошо. «Где же они эти шкуры выделывали?» — думал Григорий. «Он, конечно же, не скажет. Надо искать».
— Пап, смотри, тигр!
Тигр стоял между деревьев. Он как будто хотел что-то показать.
— Пап, надо за ним идти, — сказал Ванька. А тигр как будто действительно их вёл. Старая заброшенная заимка. Полуразрушенный дом, обвалившийся лабаз. Сильный запах гнилого мяса. — Ванька, ты ничего здесь не трогай и под ноги смотри. Не наступи на что-то острое. В полуразрушенном доме и вокруг него валялись куски мяса, издававшие нестерпимый запах. А также внутри дома висело множество шкур. Лисьи, волчьи, беличьи и три тигриные шкуры. Две поменьше и одна побольше. А целый тигр лежал тут же. С него не успели снять шкуру. Ванька заглянул внутрь, закрывая нос руками.
— Смотри, Ваня! Запомни на всю жизнь этот кошмар. Нет людской жестокости предела.
— Что с этим делать, папа? Закопаем?
— Закапывать долго. Земля твёрдая. Надо всё это просто сжечь. Слышишь, Ваня, никому не рассказывай про это! Хорошо?
— Даже маме?
— Даже маме! Придёт время, расскажем!
Ваня кивнул.
— А теперь иди, веток сухих насобирай, да побольше.
Григорий отрывал доски с лабаза, вырывал рамы с окон. Всё, что могло гореть, он сваливал в кучу. Развёл костёр. Он нашёл лопату в доме, собирал куски мяса, кидал в огонь. Тигр сидел, прислонившись к дереву, наблюдал, как Григорий бросает шкуры в огонь. Его тело судорожно вздрагивало. Казалось, он плачет. А целого тигра Григорий решил закопать. Он начал рыть яму. Ванька носил ветки и подбрасывал в огонь. Тут из леса вышел дед с ружьём. Его не сразу заметили. Посмотрел обезумевшим взглядом на происходящее, вскинул ружьё и прицелился в сына. Тигр одним прыжком очутился возле деда. Злобно зарычал. Ноги у деда обмякли, он упал. Когда Григорий с Ванькой подбежали, он уже был мёртв. Тигр сидел рядом.
— Папа! Он же его даже не поцарапал? Почему он умер?
— От страха, — тихо сказал Григорий. — Что же ты, батя, так... — прошептал он.
Григорий спокойно докопал яму для убитого тигра. Засыпая землёй животное, он понял, что ему безразлична смерть отца. Он посмотрел на Ваньку. Тот сидел возле тигра и что-то ему рассказывал. Костёр догорел дотла.
— Ваня, побудь здесь. Нестрашно тебе будет? А я схожу домой за тачкой. Надо деда забрать отсюда.
— Хорошо! Мне с Васькой нестрашно. Григорий улыбнулся.
— Значит, Васька? Ну, значит, Васька…
После похорон деда Люся, жена Григория, мыла пол, наводила порядок в доме. Из-под кровати она вытащила несколько ящиков со всяким хламом. И в одном из ящиков под тряпкой обнаружила много денег.
— Ну что ж, — сказал Григорий. — Значит, будет на что Ваське мясо покупать. Да и лекарства, да и мало ли что понадобится в тайге зверью.
— Вот что, Люся, я не хотел тебе рассказывать, но теперь отца нет, то расскажу.
Он рассказал обо всём жене. Но просил никому не говорить о происшедшем. Не хотел чернить память отца, хоть ему и было горько.
— Так что, Люся, это кровавые деньги. Но я не хочу их отдавать. Пусть они будут использованы по совести. Люся полностью согласилась с мужем.
— Ваську надо лечить. Ему совсем плохо. Он там лежит, даже голову не поднимает, — сказал Ваня, придя с улицы.
Люся осмотрела сильно распухшую лапу. Она нарывала. У тигра была сильно высокая температура. Пока он был занят делом, держался. А теперь ему стало хуже. Прооперировав лапу, Люся достала из неё десяток крупных дробин.
— Ну вот, теперь он пойдёт на поправку, — сказала она.
— Только не надо его гладить и ласкать, ему ещё жить в природе, — она строго посмотрела на Ваньку.
Он шёл по увядшей траве, вдыхая таёжный воздух. Родные запахи... Он чувствовал их всем своим звериным чутьём. Но тоска не покидала. Он один в этом мире. Он, конечно, приходил к ним, к людям. Они угощали его мясом. Но это не то. Пришла осень, и детёныш с женщиной куда-то пропали.
— Что? Вдвоём мы с тобой остались? Ванька с мамкой в городе, он в школе, она на работе. Зимой на каникулах приедут.
Григорий делал обход. Он шёл по тайге, как по родному дому. Тигр шёл рядом. Он слушал человека. Он не понимал, что он ему говорит, но чувствовал, что всё в порядке.
Прошла зима, весна на пороге. Всё расцветает, распускаются листья, зацветают цветы. Утром тигр решил сходить в гости к человеку. Он подошёл к дому и увидел во дворе большой ящик. Остановился, потянул воздух носом. Знакомый, родной запах. Он подошёл поближе. Три стенки глухие, а одна решётка. Он осторожно заглянул внутрь. Там лежал, свернувшись клубком, тигр. Услышав рядом шорох, тигр поднял голову, и Васька понял: это тигрица. Григорий, Люся и Ванька вышли из дома и наблюдали за ним.
— А если они не понравятся друг другу? Бывает же такое, — волновалась Люся.
— Значит, будем искать ещё ей и ему пару. Денег хватит, — ответил Григорий.
Тигрица сначала кокетливо показала ему свои зубы, рыкнула. А Васька осторожно зубами попытался открыть решётку. Григорий тихо подошёл к ящику, залез наверх, поднял решётчатую дверь и закрепил. И вот она сделала первый шаг навстречу Ваське. Они встретились носами. Сердце у Васьки билось со страшной силой. Это было счастье. Она вышла из ящика, грациозно потянулась и легла на траву. Васька лёг рядом.
— Ну вот. По-моему, всё в порядке, — улыбнулся Григорий.
— Ура, — закричал Ванька, — у нас будут тигрята. — Мама, я читал, что наши уссурийские тигры самые добрые.
И, как будто услышав, тигры встали и пошли в тайгу. Васька несколько раз оглянулся на смотревших вслед им людям. «Надо бы наведаться к ним в гости, уж больно вкусным мясом они угощают», — подумал он…
