Ой, паря, сижу на завалинке да вспоминаю вдругорядь истории для многих пришлых да для немчуры, то есть иноземных граждан, то ведь небылицы побасенки, а для нас это наша правда и жизнь такова. Ну, конечно где немного и приукрашу, как без этого, это ведь как петух красуется в курятнике, так то и я. Вот и выходят из уст моих, таковы наши северные то сказания. Много их, не знам с каких-то и начать, но мало-помалу...
― Тьфу, окаянный напугал! Да это Васька со своим псом опять с бланшем идёт с другой деревни.
— Эй, Васька, подь сюда, уважь старика, где опять саданули? Авось опять на танцульки ходил?... Как это ― даскотека! ― Тьфу, вот племя-то народили, довели себя до порнографий... Ну, садись, слушай да молчи! Будешь старика перебивать, под вторым глазом светиться начнёт фонарик, но ярче, чем есть который. Ты на меня меньше серчай, поворчу да быстро отхожу, а вот коль уж поперёк, ли взаправду, то ты уж знамо того ― старик, а десятерых положу, это только разомнусь малость! Такие уж мы, северяне, поморы одним словом! Вот дармоеды трескоедами прозвали, а где уж нам сейчас до неё добраться? Обложили на верхах все промыслы, налоги... сами в трусах уж золочёных шкандыбают... Ну да ладно, север и не таких перемолотит. Смотрел я энтот ящик, чертовское отродье ― мозги пудрят! Мне вон прабабка оставила блюдце с яблочком. Вот яблоко намедни съел, да схожу до леспромхоза ― возьму помидор мочёный, он заместо подойдёт, и всё видно опять во всех краях, дак без энтих комментариев. Сидят два лопуха, расшаркиваются, мол за народ они радеют. Вот подошёл бы к ним, как пацанам по плешке надавал, ремень бы снял да отхлестал, как сидоровых коз вчера, а то тоже повадились. Не, ну скажи ― я горбачусь, сажаю до дороги, думаю, урожай будет знатный! А Васильевна, старая ведьма, пойдёт опять ворожить в лес, само хозяйство за собой и смотрит. В ступу сядет и почитай, как звали, а нам разгребай! Так две у неё толстобрюхи, пришли, тянули рогатыми головами мне: "Мол, здорово!" — Поздоровкался с ними... Не, а ну они жрать зелень. — Ладно, живое. Пущай думаю угостятся. Но они меру разве знают?! Это как в соседней деревне ― всё пожрут. Ну пришлось мне и им надрать их задницы, ещё и обижаются. Конечно попадёт мне от Васильевны, опять блеять стану. А то ведь учила меня ещё молодым — попил из лужи одной, как вспомню, ноги сами такое отчебучивают, как стрекозёл. Ну, ладно. О чем я? А то вот давеча ходил в баньку. Мужики теперь пить стали, пришлось охаживать вместо веника окаянных от ковша черенком. Неча, отоспятся — придут ещё расшаркиваться, прощеньица просить. Прощу, чай свои родные мужики, поморы. Говорю, чо они в город как съездят вот и травятся. Реклама, бабы с постыдством ходят, тьфу! А раньше баньку истопишь, траву-мураву подкинешь, сурью из настоек попьёшь. Ладно, пошли надо работать. Вот тебе леща то, чтоб наперёд знал. Коль любишь кататься, теперь и в плуг запрягайся, санки-то для деток. Пошли! Ну ладно, вы-то тоже меньше засиживайтесь — в дорогу иль на работу сбирайтесь.
Январь 2016 года
