Родился 20 марта 1924 года
Место рождения Волгоградская область, Николаевский район, село Политотдельское (до 1934 года называлось Троцкое).
Умер 5 февраля 1984 года в городе Хасавюрт, ДАССР.
Получил начальное образование. До войны в 41 году окончил курсы сталеваров и был отправлен в Волгоградский тракторный завод.
В начале войны, осенью 41 многих специалистов эвакуировали в Магнитогорск. Несмотря на броню, как специалист-сталевар, по дороге сбежал и поехал на фронт добровольцем. Пристал к воинской части и поехал на фронт. Его подготовили в артиллерии. Дорос до командира орудия. У него был расчёт и трактор «Фарт зон», который тащил орудие.
Весной 1942 года его вызвали в особый отдел и обвинили в дезертирстве. Но, поскольку он уже воевал, а не прятался в тылу, то дело было закрыто. Он продолжил воевать. Первую свою награду, Медаль за отвагу, получил летом 42 года. Подразделение отбивало контратаку немецких войск. По неизвестной ему причине, командование выдвинуло их соединение в открытое поле, хотя можно было замаскироваться на опушке леса. Только они заняли позиции, налетела вражеская авиация. Стала бомбить и высадила десант. Появились танки, БТР, мотоциклисты. Среди солдат началась паника. Оказались в котле. Все разбежалась. Николай Фёдорович остался один, и не теряя времени даром, зацепил орудие, положил оставшиеся 2 ящика снарядов, завёл трактор и помчался к лесу напрямик через поле.
Слышу, один снаряд упал спереди меня, другой сзади и я понял, что мне сейчас будет «вилка», но меня спасло то, что я из семьи крестьян, хлеб уродился в этом году в человеческий рост и я пожалев его, свернул на просёлочную дорогу между полей. Артиллерия и танки бьют по мне, попасть не могут, так как дорога петляла. Доехал до опушки, где командование собирало разбежавшихся солдат. Когда отбили атаку, всех нас построили. Этот строй обходил полковник со своим адъютантом, задавая вопросы. Подойдя ко мне, он расспросил меня, кто я и откуда. Я ему ответил по форме. Он мне сказал, за то, что убегал с поля боя, тебя надо расстрелять, а за то, что не бросил матчасть и технику, закреплённую за тобой, которые помогли отбить атаку, тебя надо наградить. Он спросил у своего адъютанта, какие награды у него имеются в планшете. В то время солдатам, отличившимся в сражении, иногда вручали награды после боя. Ординарец сказал, что не осталось никаких наград. Мой взгляд привлекла, блестящая на груди лейтенанта награда «Медаль за отвагу». Полковник, перехватив, мой взгляд, всё понял. Сказав ему, чтобы он снял медаль со своей груди и вручил мне. Сказал, «Сынок, ты достоин этой награды!». А лейтенанту сказал: «Ты ещё успеешь при штабе получить награды, а у него это возможно будет последняя награда». Так мы отступали от Украины и дошли до Сталинграда.
Весь город лежал разбомбленный, в руинах. Нас спасало то, что у Волги были крутые берега. И мы копали лисьи норы, копали туннели и по ним выходили в город. Постреляем и обратно по норам назад. Фактически наших войск не было в городе. Фашисты недоумевали, как нам удавалось им противостоять и не давать им переправиться на другой берег. Они не догадывались, что нас было мало. У них были средства для переправки, но мы им не давали перейти. Они не могли понять, откуда появлялись защитники. Им было невдомёк, так как весь город был усеян 10-сантиметровым слоем осколков металла и по логике, негде было спрятаться солдатам, вся земля была вспахана снарядами.
В конце осени 42-го стала переправляться 18-я армия генерала Чуйкова.
После Сталинградской битвы был награждён медалью за оборону Сталинграда.
Той же дорогой, которой отступали, пошли в наступление. После ряда удачных операций был награждён медалью за боевые заслуги, двумя орденами славы.
Войну закончил на Украине, где в 44 году был тяжело ранен.
Во время артналёта немецкими самолётами, я со своим расчётом залез под трактор «фарт зон» и было прямое попадание по нашему трактору. Последнее, что помню, трактора нет, смотрю летят головы, руки, кишки и я потерял сознание. Очнулся я в бараке, где всех убитых собирала похоронная команда, чтобы предать земле. Очнулся от боли, так как получил ранение в бедро, с меня стягивал солдат сапоги. Солдат вскрикну: «О, а мертвяк то живой». И меня после этого доставили в санчасть, где врачи боролись за мою жизнь, так как была огромная потеря крови. Благодарен врачам за то, что спасли мне и жизнь, и сохранили ногу. Советская власть находила средства для доставки лучших специалистов для спасения защитников. В спине сидел осколок немецкой бомбы. Когда осколок хотели удалить, московский профессор сказал хирургу, который проводил операцию, что нельзя трогать этот осколок потому, что он не дошёл до нервного столба позвоночника на миллиметр и одно неудачное движение оставит меня парализованным. Потом я понял, что я родился в рубашке. В одном из боёв я снял с убитого немецкого офицера ремень из толстой бычьей кожи, толщиной в сантиметр. Не будь на мне этого ремня, осколок перерезал бы меня полностью. Ремень его задержал, тем самым сохранил мне жизнь.
Его сын, Перевертайло Анатолий Николаевич говорит:
«Когда к нам в школу приходили фронтовики и многие рассказывали о своих подвигах, я восхищался ими и думал, какие они герои. Будучи учеником 7-го класса, я как-то у него спросил: «Пап, а почему ты не хочешь прийти ко мне в школу и рассказать о своих подвигах? Вон какие у тебя награды.» Отец сказал, глядя на меня: «Кто видел в глаза смерть, видя оторванные руки, ноги, головы, кишки на заборе, стенах, земле, тот много говорить не будет. А будут рассказывать о своих подвигах те, кто этого всего не видел. То есть, штабисты, второй эшелон, заград отряды, они это умеют. И ещё раз тебе повторюсь, чтобы ты ко мне не приставал. Это не красиво для мужчины. Больше ко мне не приставай и не расспрашивай о войне. Мне не приятны эти воспоминания».
Сын говорит: «Я всегда помнил своего отца, как сурового мужчину. Никогда не видел его плачущим. Но когда по радио звучала песня «Вставай страна огромная», он плакал как ребёнок. И я понял, как для него тяжелы эти воспоминания». Ещё хочу вспомнить его слова, о том, как замполит говорил перед операцией: «Сынки, надо выстоять, после войны всё будет ваше, земля, заводы, колхозы, фабрики, всё будет народное!».
Но так он этого и не увидел...
Записано Игорем Поповым со слов тестя, Перевертайло Анатолия Николаевича, сына Николая Фёдоровича.
