Миссия. Начало пути. Книга первая
Миссия. Элексир. Глава 21
Глава 22
Через пару дней после того, как маленькая пациентка вышла из комы, Светлана подала заявление на расчёт. Марго, как в отделении реанимации медперсонал между собой называл заведующую, попыталась отговорить добросовестную сотрудницу от такого поспешного решения, однако та, к большому сожалению начальницы, была непреклонна. Для приличия немного поворчав, Маргарита Юрьевна, скрепя сердце, всё же подписала заявление и простила Светлане положенные две недели отработки, так как у неутомимой медсестрички накопилось достаточное количество отгулов за сверхурочно отработанное время. Ещё через один день Андрей и Светлана подали заявление в ЗАГС. Как и обещал Игнатов, по его просьбе там не стали устанавливать испытательный срок и свадьбу назначили на пятницу десятого июня.
Чтобы подготовиться к этому знаменательному событию в жизни девушки — Андрей ведь уже имел один неудачный опыт женитьбы — времени оставалось не очень много. Однако, как случалось уже не один раз, заботу о проведении этого торжественного мероприятия взяло на себя семейство Игнатовых. Заявив, что свадьбу молодые обязательно должны сыграть у них на даче, они энергично, при участии незаменимого повара дяди Гриши, принялись к подготовке дома, двора и составлению праздничного меню. Все непременно хотели превратить этот день для молодых в настоящий праздник, который бы запомнился им на всю жизнь.
Пока старшее поколение занималось своими делами, у Андрея и Светы внезапно остро встал вопрос о подружке невесты и друге жениха. Подругу детства и неизменную спутницу Светланы Веронику несколько дней назад заведующая отделением отправила в столицу на курсы повышения квалификации, и та, при всём своём желании, никак не могла уехать оттуда даже на один день. Андрей, с его умением видеть людей гораздо глубже, чем другие, был даже рад этому обстоятельству. Из-за привязанности своей невесты к этой особе ему приходилось терпеть их такую непонятную дружбу, и теперь, узнав о том, что Вероника не сможет быть у них на свадьбе, старался не выказывать своей радости по этому поводу, чтобы не обидеть Светлану.
Не успел у его невесты возникнуть вопрос о подружке, как и у него в вопросе с дружком дела начали складываться не очень благоприятно. Лишившись ещё в прошлом году своих товарищей детства, сейчас он решил взять на должность шафера своего нового друга Коляныча. Однако и здесь словно кто-то поворожил. Коляныч, восторженно восприняв по телефону новость о женитьбе друга и о намерении взять его в свидетели, тут же поник, услышав дату проведения мероприятия. Он, путаясь в словах и запинаясь, всё же кое-как сумел объяснить, что очень хочет повидаться со своим сэнсэем, но, к сожалению, быть дружком не сможет из-за каких-то непредвиденных обстоятельств. Что именно товарищ имел в виду под этими самыми “обстоятельствами”, Столяров так и не понял, однако, довольно хорошо зная своего друга, он ничуть не сомневался, что причины у него должны быть действительно веские. Как человек, хорошо понимающий, что в жизни всё происходит не просто так, он задумался о причине такого поворота событий, а вот Светлана начала по этому поводу проявлять беспокойство, так как времени на решение проблемы со свидетелями оставалось не очень много. Однако и здесь их вновь выручили Игнатовы. Дочка Олега Витальевича, Влада, согласилась “поработать” подружкой, а её новый знакомый Костик не отказался от должности дружка.
На этом самые главные вопросы по поводу предстоящего мероприятия были решены, оставалось самое малое — купить свадебный наряд для невесты и костюм для жениха. Чтобы поближе познакомиться со своими свадебными свидетелями, Влада предложила сделать эти необходимые покупки вместе. Они встретились в городе и пошли в свадебный салон, чтобы присмотреть там всё, что нужно. Младшую Игнатову жених с невестой знали достаточно хорошо, особенно Андрей. Их немного удивило то, что вместо Сергея, с которым они познакомились на Новый год и которого собирались увидеть, рядом с Владой оказался не известный им парень. Константин, как представился знакомый младшей Игнатовой, был ничем не выделяющимся молодым человеком, с бледноватым незапоминающимся лицом и ёжиком тёмных волос. Одет он был в обычные недорогие джинсы и футболку. Светлана, окинув будущего шафера оценивающим взглядом, не нашла в нём ничего привлекательного.
Дочь Олега Витальевича, на вопросительные взгляды друзей, объяснила, что Константин — всего лишь друг. Он был тем самым “добрым волшебником”, который морально поддержал её в те тяжёлые для неё дни, когда неизвестно куда пропал Сергей. Пропавшего парня, к сожалению, так и не нашли. Олег Витальевич, чтобы не травмировать психику дочери, не стал рассказывать о тех подробностях, которые знал об исчезновении Сергея: всё-таки пропавший без вести человек — это не растерзанный рептилоидами любимый. Влада не находила себе места, и в это время как раз и нашёлся новый знакомый, который, судя по его поведению и недвусмысленным взглядам, бросаемым на подругу, явно не желал оставаться для неё всего лишь другом-утешителем.
Андрей, по привычке изучая всех новых знакомых своим профессиональным взглядом, никак не мог понять этого молодого человека. Тот, несмотря на внешнюю открытость и жизнерадостность, словно угорь, постоянно ускользал от проникновения в глубины своей сущности кого-то постороннего, и это немного насторожило жениха. Однако предсвадебная суета, царившая как в окружающем пространстве, так и в душах будущих молодожёнов, не позволила ему разобраться в своих сомнениях более скрупулёзно, да и настроения для этого не было.
Немного посовещавшись и примерив несколько вариантов нарядов для невесты, девушки, с одобрения жениха и его шафера сошлись на покупке не слишком пышного платья с открытой спиной и изящной шляпки с белой вуалью. Андрей с выбором праздничного наряда особо не церемонился. Чтобы поскорее закончить и с этим вопросом, он, естественно, посовещавшись с невестой, подобрал себе костюм практически с первой примерки. Теперь, когда всё необходимое было приобретено и решены все организаторские вопросы, оставалось дождаться своей светлой пятницы.
И вот, наконец, настал этот волнующий и торжественный день. В назначенное время Андрей с Костиком забрали невесту из дома, где она проживала с бабой Дусей, и поехали на самое важное мероприятие — регистрацию их отношений. Церемония во Дворце бракосочетания прошла спокойно, без каких-либо сюрпризов. Светлана в своём белом наряде просто сияла от счастья. Андрей, хотя и побывал уже в роли жениха, чувствовал себя сейчас во много раз счастливее, чем в первый раз. Казалось, он вроде бы и любил тогда свою первую супругу, но та любовь, которой его душа была наполнена сейчас, несомненно, являлась более высоким чувством, чем он ощущал в присутствии Катерины. Дружок, показавшийся несколько подозрительным при первой встрече, оказался вполне приятным человеком, без вредных привычек и с хорошим чувством юмора. Он всячески подбадривал молодожёнов, много шутил, и было вполне объяснимо, как ему удалось поддержать Владу в трудную для неё минуту. Сообщение о том, что свадьба будет безалкогольная, Костика даже, казалось, обрадовало, так как он заявил, что является сторонником здорового образа жизни и алкоголь — это его враг номер один.
На росписи присутствовала только молодёжь, все остальные ожидали их приезда на даче. После проведённого в ЗАГСе мероприятия бракосочетания, по заведённой у всех молодожёнов города традиции, свежеиспечённые супруги заехали к памятнику Ленину и возложили цветы. Выполнив так называемую обязательную программу, они, больше уже нигде не задерживаясь, направились прямо на дачу Игнатовых, чтобы в кругу друзей отметить это радостное событие. По дороге неугомонный Костик, сидя на переднем сиденье украшенного лентами и цветами автомобиля, снова не давал заскучать присутствующим, без умолку рассказывая анекдоты и смешные случаи, которых он знал, казалось, немерено.
Встретили молодых Олег Витальевич с супругой, по старой традиции, хлебом и солью, взяв на себя роль родителей, которых, к сожалению, ни у одного из молодых не было в живых. Не забыли, конечно, и про бабу Дусю, и она теперь, стоя чуть в сторонке, то и дело промокала платочком слёзы. От слёз не удержалась и Светлана Васильевна. Откусив по куску каравая, молодые прошли на просторную, красиво украшенную веранду, где уже были накрыты столы. Дядя Гриша сегодня был не просто поваром, сегодня он был Шеф-поваром. Для приготовления свадебных блюд одних его рук просто не хватило бы, поэтому ему в помощь наняли ещё нескольких женщин для готовки и пару официанток для того, чтобы всё это разносить и убирать пустую посуду. Он, словно Фигаро из одноимённой оперы, казалось, присутствовал сразу в двух местах: и за столом с молодожёнами, поздравляя и развлекая всех вместо тамады, и на кухне, отдавая необходимые распоряжения своим помощницам и мимоходом пробуя на вкус приготовленные ими блюда.
Сюрпризом для большинства стал ансамбль народных электроинструментов, которые и марш Мендельсона сыграли в своеобразной обработке и потом, в течение праздничного вечера, веселили собравшихся здесь людей. Молодёжь, не жалея ног, отплясывала под гремящую из мощных динамиков Калинку, а мастер Лю развеселил всех присутствующих, пустившись под забойную музыку вприсядку. Погода в этот день стояла словно по заказу. Днём в безоблачном синем небе светило солнышко, а незаметно наступивший вечер принёс долгожданную прохладу. Андрей попросил хозяев дачи слишком надолго не растягивать праздник. Игнатов его полностью поддержал и уже после наступления сумерек, когда включились праздничные гирлянды и вечерние огни, музыканты свернули инструменты, и их, вместе с бабой Дусей и обслуживающим персоналом, развезли по домам. Остались только самые близкие люди.
Молодожёны и их свадебные свидетели, изрядно уставшие после интенсивной плясовой нагрузки, тихо разговаривали между собой. Новоиспечённая супруга, отодвинув уже ненужную пустую тарелку, облокотилась локтем на край стола и, не отрывая взгляда, влюблёнными глазами смотрела на своего супруга, который, взяв в свою горячую ладонь её руку, рассказывал историю из его армейской жизни. Дружок пересел от жениха поближе к дружке и, отпуская очередную шутку, всякий раз, словно невзначай, старался прикоснуться то к её руке, то к открытым коленкам. Влада не пресекала такие поползновения Костика. Она, казалось, устала сегодня больше, чем кто-либо другой, и, судя по её виду, просто была не в силах оказывать какие бы то ни было решительные действия. Костик это понимал и ненавязчиво увеличивал продолжительность своих прикосновений.
Чуть в сторонке Светлана Васильевна вполголоса о чём-то спорила с Лонгвеем, а тот, в своей манере, спокойно и непринуждённо пытался ей что-то доказать. Однако по выражению его лица можно было понять: доказать свою правоту ему сегодня не удастся. Игнатов, расположившись с противоположной стороны стола, беседовал с дядей Гришей. Изредка бросая добрые отеческие взгляды то на Андрея, то на Свету, он, словно невзначай, поглядывал на Владу с Костиком, и тогда в его глазах появлялся какой-то недобрый огонёк. Что именно его злило, было непонятно, но эти время от времени вспыхивающие искорки явно не сулили ничего хорошего кому-то из этой парочки. Всегда внимательный Григорий Фёдорович перехватывал мимолётные взгляды своего шефа, но виду не подавал, ну, а все остальные были настолько заняты друг другом, что и вовсе не замечали этих кратковременных всполохов ярости в глазах хозяина дачи.
Такая картина наблюдалась на веранде с полчаса, после чего Игнатов подал повару едва заметный знак.
— А теперь гвоздь программы, так сказать, эксклюзив! — громко объявил дядя Гриша, вставая из-за стола.
Разговоры тут же стихли, и все присутствующие замерли в ожидании очередного сюрприза. Григорий Фёдорович сходил в дом и под бурные аплодисменты вынес небольшой, но красиво украшенный тортик, изготовленный лично им. Огни зажжённых на нём свечей и бенгальских огней ярко осветили полутёмное помещение и зажгли восторгом глаза собравшихся здесь людей. Предоставив молодой супруге право разрезать свой кулинарный шедевр, он, тем временем, сходил ещё раз и принёс поднос с напитками, разлитыми в красивые высокие стаканы. Взяв на себя роль покинувших их официанток, дядя Гриша расставил по стакану напитка возле тарелочки с тортом перед каждым из присутствующих.
— Клянусь своей седой головой, — весело, с кавказским акцентом сообщил он, — что ви никогда такого вкусного блюда не кушали и никогда в жизни не пили такого вкусного и полезного напитка.
После такой рекламы, как говорится, грех было не попробовать приготовленное поваром изделие. Торт был действительно изумительно вкусным и, казалось, таял во рту. Напиток же, так разрекламированный поваром, оказался божественно ароматным соком из искусно подобранных фруктов и каких-то трав. Наевшаяся в течение дня всяких вкусностей молодёжь, тем не менее, по достоинству оценила всё, что им было предложено дядей Гришей и с удовольствием уплела предложенный им деликатес. Когда всё было съедено и выпито, к молодожёнам и их свидетелям подошла довольная Светлана Васильевна. Она, несомненно, оставшись при своём мнении, наконец закончила спор с Лю и, склонившись к девушкам, заговорщицки попросила их пойти с ней “по некоторым женским делам”. Те удивлённо переглянулись, но загадочный тон хозяйки дома соблазнил их покинуть на время своих мужчин.
Лишь только женщины скрылись в доме, как добродушное лицо дяди Гриши, подошедшего к оставшимся без дам парням, стало жёстким и серьёзным. Он вдруг схватил ничего не подозревающего и расслабившегося Костика за руку и профессионально выкрутил её ему за спину. Не теряя ни секунды, пока парень не пришёл ещё в себя, он молниеносно заковал её, а затем и другую в наручники. Надо сказать, что сделал он это очень даже вовремя, так как с Костиком уже начало происходить что-то непонятное. Тело шафера вдруг задрожало, будто его в этот тёплый, безветренный вечер начал бить сильный озноб, а лицо исказила гримаса боли и ужаса. Он сверкнул налившимися кровью глазами по сторонам и попытался встать со стула, но подоспевший Игнатов набросил ему на шею верёвку, а китаец ловким движением выбил стул из-под Костика и незаметным движением уложил того на землю. В тот же момент у доброго повара дяди Гриши неизвестно откуда появилась ещё одна верёвка, и он, не мешкая ни секунды, крепко стянул ей голени шафера.
Сделано всё было настолько быстро и слаженно, что ничего не понимающий Андрей не успел вымолвить ни слова, чтобы спросить, что же здесь происходит. Он удивлённо взглянул на корчившегося на полу в эпилептических судорогах парня и невольно отступил на шаг назад. В этот момент в полутёмном помещении веранды, казалось, стало ещё темнее, а по телу пробежал неприятный озноб. Непонятно откуда взявшийся в эту тихую летнюю ночь внезапный порыв ветра внёс и свою лепту к учинённому мужчинами беспорядку. Он одним махом сдул со стола все бумажные салфетки, разбросав их повсюду, после чего опрокинул почти пустую флакушку с газированной водой. Та упала на стоявшие рядом с ней бокалы, и они, гурьбой свалившись со стола, со звоном разлетелись вдребезги возле извивающегося тела Костика. Ветер тут же стих, словно его и не было, а на парня уже нельзя было смотреть без содрогания и отвращения. Его лицо и руки, сами по себе вдруг начавшие покрываться кровоточащими ранами, пострадали ещё и от впившихся в тело осколков битого стекла. Через минуту лёгкая белая рубашка шафера превратилась в липкую кровавую тряпку, которая начала расползаться по швам. Происходило это вовсе не от того, что ткань была повреждена стеклом: всё было гораздо страшнее. Непонятное существо, в которое постепенно превращался Костик, начало быстро увеличиваться в размерах. Теперь и его человеческая кожа, как и ставшая вдруг тесной одежда, начала лопаться в тех местах, где ещё несколько секунд назад были кровавые язвы. Сквозь эти рваные раны на свет появилась серебристая чешуя.
Теперь Андрей, даже не включая особенное видение, чётко ощутил чуждую людям энергетику, исходящую от этого существа, постепенно превращающегося в монстра. Ощущения, которые возникли при проявлении этой энергии, нельзя было сравнить ни с чем, что было знакомо Столярову. Приторно сладкая, вязкая и непроглядно тёмная энергия просачивалась в сознание человека, как керосин проникает в мельчайшие поры, и от её присутствия всё тело начало покрываться мелкими пупырышками, а желудок свело спазмом, который настойчиво предлагал этому небольшому мешочку, наполненному вкусной пищей, исторгнуть из себя всё, что там находилось. Глубоко вдохнув несколько раз, Андрей усилием воли поставил ментальный защитный экран, и сразу стало легче, тошнота отступила. От такого энергетического воздействия не удержался лишь повар. Он, сделав своё дело по обездвиживанию Костика, вскочил на ноги и, отвернувшись в сторону, всё же блеванул.
Существо, прижатое к полу мордой вниз, приподняло голову, на которой кусками висела разорванная человеческая кожа со слипшимися от крови волосами и, неестественно вывернув назад шею, взглянуло на Андрея. Жёлтые, с узкими вертикальными зрачками глаза с беспомощной ненавистью хищника впились в него, словно смертельные зубы ядовитой гадюки. Было видно, что стоит лишь послабить путы, и этот монстр тут же разорвёт человека на мелкие кусочки без особых усилий и, тем более, каких-либо терзаний совести. Вот только волю давать ему никто не собирался. Дядя Гриша, во избежание шума, ловко обмотал рот рептилоида скотчем. Подбежали братья привратники, одетые вместо привычных костюмов в какие-то мятые, поношенные вещи, видимо, приготовленные заранее для такого мероприятия. У ворот заурчал мотор микроавтобуса — того, что недавно развозил гостей — и через минуту автомобиль уже стоял возле веранды с распахнутой дверцей в пассажирское отделение. Парни – охранники, по знаку Игнатова, не без труда забросили извивающуюся, мокрую и липкую от крови и слизи рептилию в машину. Шеф головой указал им на микроавтобус, и близнецы тоже запрыгнули внутрь. Следом в салон забрались повар и китаец, после чего дверца автомобиля почти бесшумно захлопнулась. Игнатов подошёл к Андрею и виноватым, слегка дрожащим от волнения голосом сказал:
— Андрюша, ты уж извини, что так получилось на твоей свадьбе, но другого способа напоить эту тварь эликсиром у нас не было, а вывести её на чистую воду нужно было обязательно. Иди в дом к своей жене, а мы отвезём эту тварь в укромное местечко и немного с ней поговорим. При слове “жена” у Столярова, после всего происшедшего, немного потеплело в груди, но он решительно заявил:
— Олег Витальевич, я думаю, что Света поймёт меня, если я на какое-то время отлучусь. У нас с ней теперь вся жизнь впереди, а это, — он кивнул на микроавтобус, — касается меня больше, чем кого бы то ни было. Я ей по пути позвоню, а потом при встрече всё объясню. Она у меня понятливая.
— Ну, лады, — согласился Игнатов и, хлопнув Андрея по спине, добавил, — прыгай в машину.
Лишь только двери за последним пассажиром закрылись, как микроавтобус тронулся с места. Миновав ворота, которые сейчас охраняла пара незнакомых Андрею мужчин, видимо, из охранного агентства Игнатова, автомобиль понёсся по едва освещённым улицам дачного посёлка. Существо, лежащее на полу, время от времени продолжало дёргаться, делая безуспешные попытки освободиться. Однако сидящие рядом люди, впившись в него горящими справедливым гневом глазами, вряд ли бы дали ему это сделать. Каждый раз, когда монстр дёргался, один из близнецов сильно натягивал верёвку с петлёй на шее рептилии, и тот натужно шипел, сопел и моментально успокаивался. “Упаковали почти как меня в моём сне”, — хмыкнул про себя Столяров, наблюдая за поползновениями рептилоида.
Ехали они недолго, Андрей успел лишь отправить супруге короткое смс. Вскоре автомобиль остановился возле какого-то не то сарая, не то гаража — в темноте было не разобрать — и водитель выключил мотор. Оказалось, это была чья-то заброшенная дача. Лю ловко выскочил из микроавтобуса и, быстро оглядевшись, дал команду своим подчинённым. Близнецы, вновь прикладывая изрядное количество сил, перетащили пленника в подвал заброшенной дачи. Они уже изрядно испачкались в мерзких вонючих выделениях, которые продолжали сочиться из кожных покровов рептилии, и то, что они переоделись в старую одежду, было большим плюсом, так как её, после окончания всех дел, придётся выкинуть в мусор. Подсвечивая себе двумя большими фонарями, захваченными предусмотрительным китайцем, команда инквизиторов осмотрела помещение. В вырываемых из темноты овалах света они увидели грязный пол с валяющимися остатками упаковок от продуктов, таблеток и шприцов. С потолка и стен клочками свисала влажная паутина, а обоняние людей испытывали на прочность запахи мочи, плесени и какой-то едкой химии. Брошенный на пол пленник сразу покрылся слоем пыли, которая, прилипнув к его слизкому телу, превратилась в комки грязи. Братья-близнецы, по команде Лю, перекинули ещё верёвку через потолочную балку. Они привязали один её конец к скованным и распухшим от узких наручников кистям рук монстра и тут же энергично потянули за второй конец. Тело рептилоида подлетело вверх и повисло на вывернутых руках посреди подвала. От боли существо зарычало, но на его голос никто не отреагировал. Кучка людей расположилась перед пленником и в свете фонарей внимательно рассматривала метаморфозы, произошедшие с телом, которое ещё недавно было парнем по имени Константин. Теперь, находясь в таком беспомощном положении, грязное, липкое, с ошмётками человеческой кожи на чешуе существо вовсе не вызывало никакого намёка на жалость. Вот оно подняло на присутствующих свой исполненный ненависти взгляд и что-то промычало. Братья вопросительно взглянули на Игнатова, тот кивнул в сторону пленника головой. Один из близнецов подошёл к рептилоиду. Он отмотал скотч с его головы и тут же брезгливо отбросил в сторону этот кусок ленты с прилипшими к нему человеческой кожей и волосами. Из освободившегося рта существа выскочил наконец получивший свободу длинный раздвоенный язык и, повисев в воздухе несколько секунд, вновь скрылся за большими жёлтыми зубами.
— Вы об этом пожалеете, — прошипел монстр, и его губы искривились в каком-то подобии улыбки.
— Ну, это мы ещё посмотрим, кто пожалеет, мы или всё ваше змеиное племя. Вы жаждете захватить нашу планету, на которой когда-то наши далёкие предки непредусмотрительно предоставили вам жильё. Не думаю, что она окажется вам по зубам, неуважаемый Александр Горбунов, — спокойно ответил Игнатов.
Существо подняло опустившуюся было голову и взглянуло на директора. Из его горла вырвался какой-то всхлип, за ним ещё, а потом оно забулькало своим неестественным, нечеловеческим смехом. От вывернутых вверх рук его тело, сотрясаемое приступом смеха, пронизывала сильная боль, но оно словно не обращало на это никакого внимания. Наконец, вдоволь насмеявшись, рептилоид обвёл уничтожающим взглядом всех присутствующих и со злостью прошипел:
— Вы, несчастные потомки диких Ариев, вы думали, что поймали Магистра? Глупцы! Он на такие мелкие дела не пойдёт, он вождь, руководитель, и вам его никогда не достать, а вот он вас ещё как достанет, и тогда смерть покажется для вас великим благом. Вы будете умолять его о смерти, но вы так просто не умрёте. Он сумеет сделать так, чтобы вы пожалели о том, что родились на вашей никчёмной планетке.
От сильного удара кулаком голова монстра откинулась назад. Это Игнатов, немного расстроившись, что в их руки попал не совсем тот, кого хотелось бы поймать, выместил свою злость на пленнике.
— Ничего, — сказал он, когда голова рептилоида вновь поднялась, — ты нам сейчас расскажешь, как найти вашего вождя.
И вновь долгий противный смех монстра заполнил небольшое подвальное помещение, а после смеха вновь послышалось шипение:
— Вам его ни за что не найти, и напрасно думаете, что я вам что-нибудь скажу. В моём организме уже начало вырабатываться вещество, которое у вас называется мегатромадол. Я практически уже не воспринимаю боль. Вы, никчёмные существа, можете теперь делать со мной что хотите, но ничего от меня не добьётесь.
В доказательство своих слов пленник резко согнул ноги. Его руки, зафиксированные верёвкой, хрустнули в плечах и вывернулись в плечевых суставах. Тело монстра повисло в неестественной для человека позе, а на его лице блуждало подобие улыбки. Андрей, видевший такие издевательства над своим телом разве что в кино, отвернулся. Это зрелище было не просто неприятным, это было настоящее испытание человеческой психики.
— А если сыворотку правды? — тихо на ухо спросил у Игнатова Лю.
Однако чуткие уши рептилоида уловили эти слова, и он в очередной раз разразился своим булькающим смехом.
— У вас нет ни единого препарата, который бы подействовал на нас так, как действует на человеческое существо, — заявил монстр, вдруг резко оборвав смех. — Ведь это мы тысячелетиями изучали ваш вид, это мы создали тысячи всевозможных средств, способных погубить любого из вас, а у вас, кроме этого жалкого эликсира, придуманного ещё в допотопные времена, больше ничего и нет.
— А ведь он прав, — с сожалением произнёс Андрей, наблюдавший за происходящим и до сих пор не проронивший ни одного слова, — они так искусно копировали людей, что никто даже не подозревал, что параллельно с нашей существует ещё одна цивилизация, причём весьма агрессивная. Тех же, кто каким-то образом узнавал об этом, приспешники аннунаков сразу же помещали в психушку или уничтожали. Ну а позже, когда факта их присутствия уже невозможно было никак укрыть, начали выбрасывать в информационное пространство, наряду с правдой, столько нелепицы, что только сумасшедший смог бы в это всё поверить. Вот и получается, что они знают про нас всё, а мы про них ничего.
Столяров посмотрел на собравшихся полукругом соратников и взял у одного из братьев-близнецов фонарь. Вновь повернувшись к пленнику и сделав к нему шаг вперёд, он осветил его морду ярким лучом света и сказал, пристально всматриваясь в зрачки-щёлочки:
— Но ты сильно-то не радуйся, кончается ваше время, и вы это прекрасно понимаете. Потому и лютуете, потому и придумываете всё больше новых средств для того, чтобы мы своими руками себя же и извели. Алкоголь, табак, химические продукты вас уже не устраивают — слишком медленно они нас убивают; вы придумали ГМО, чтобы ограничить рождаемость будущих поколений и понизить природный иммунитет. Что ещё созреет в ваших рептильных мозгах, чтобы убрать с лица земли как можно больше ненавистных вам существ?
Столяров опустил голову и, вернув фонарь, пошёл к лестнице, ведущей из подвала. Взявшись за перила, он обернулся и бросил последний взгляд на пленника. Тот, зло ухмыляясь, тоже в упор смотрел на него. Не говоря ни слова, Андрей поднялся по ступенькам наверх.
— Ну что, — обратился Лю к шефу, когда парень скрылся в отверстии люка, — что будем делать с этим?
— Думаю, что показывать его людям нет смысла, боюсь, что это вызовет не ту реакцию, которая нам нужна. Вот если бы нашего бывшего президента тогда удалось народу показать, это была бы бомба, а так неизвестно, кто это и что это за зверь. Ну, в лучшем случае, сгодится разве что для зоопарка. Но и туда он не попадёт — слишком много ещё самих тварей и предателей человечества в человечьем обличье находится вокруг нас. Не позволят его дружки выставить эту тварь напоказ. Давай-ка, сделай так, чтобы от него осталось как можно меньше следов, а лучше, если вообще не останется. Собаке собачья смерть!
— Понял, Виталич, сделаем.
Игнатов тоже поднялся по лестнице и вышел на улицу, где в свете полной красной луны стояла одинокая фигура человека и пристально всматривалась в ясное звёздное небо. Он подошёл к Андрею, встал рядом. Лёгкий летний ветерок едва заметно колыхал листья кустарников, густо разросшихся на заброшенном дворе дачи. Где-то вдали слышалась трель соловья. Вечерний ветерок своей живительной прохладой освежал хмурые строгие лица мужчин. После тяжёлых минут, проведённых в затхлом и вонючем подвале, природная свежесть живительным нектаром вливалась в их лёгкие. Олег Витальевич положил руку на плечо Столярову.
— Красиво! — произнёс он, так же, как и Андрей, задрав голову вверх.
— Да, — согласился тот, — говорят, что наши предки когда-то прилетели с Полярной звезды.
— Говорят… Только кто ж сейчас об этом ведает?
— Ничего, если люди всё же образумятся, то, возможно, когда-нибудь наши потомки и побывают на своей прародине. Если когда-то у наших предков был такой уровень развития, что они смогли оттуда прилететь на Землю, то, думаю, что и обратно попасть мы тоже сможем.
— Если, если… — вздохнул Игнатов. — Если справимся с этими вот нелюдями, которые до последнего вздоха будут вставлять нам палки в колёса.
— Справимся, Олег Витальевич, обязательно справимся!
Из дома потянуло бензином. Показался Лю, а за ним один из близнецов. Через несколько секунд к запаху бензина примешался едкий запах дыма, повалившего из пустых оконных глазниц заброшенного строения. В проёме двери возникла рослая фигура второго близнеца. Вышедшие из дома люди собрались возле микроавтобуса.
— Ну что, шеф, поехали домой? — негромко спросил Лю.
— Да, домой, — согласился с другом Игнатов и, дружески хлопнув Андрея по плечу, мягко увлёк его за собой в машину. — Поехали, жених, а то твоя невеста себе другого мужа найдёт, более покладистого.
— Не найдёт, — задумчиво улыбнулся Столяров, — она у меня хорошая.
Конец второй книги. Впереди вас ждёт не менее увлекательная встреча с Андреем Столяровым в третьей книге трилогии Миссия.
