Лето настало, и вот уже июнь перевалил за середину.
Дни шли долгие, небесно-голубые, солнечно-медовые, травянисто-зелёные. И пахли они свежей травой, горячей смолой, летними прозрачными дождиками и горячим прибрежным песком.
Непоседа бегала по лесу с Лоскутиком и младшими зайцами, помогала маме, читала книжки, лёжа на берегу речки и болтая ногами. Берегиня свешивалась с ветки ивы и тихонько щекотала ей пятки. И сама прыскала со смеху, глядя как Непоседа катается по песку и хохочет.
Леший показывал ей лесные цветы и самые густые малинники.
— Запоминай. Придешь, как ягода созреет, — наставлял он её, и всё беспокоился, чтоб девочка не заигралась с русалками. – Бестолковые девки, ты с ними осторожнее, — хмурил он зелёные брови, — далеко с ними не плыви, заиграются, да утянут.
Прибегал из своей рощи лешачонок, вёл в гости, и Непоседа лежала в мягкой траве, смотрела, как просвечивает солнце сквозь нежные берёзовые листья, слушала птиц.
Однажды он пришёл очень серьезный и зашептал:
— Ты вечером приходи сюда. Только, осторожно. Я переправлюсь, ждать тебя буду. Тайну покажу!
Непоседе интересно стало, сил нет, — А что за тайна? — зашептала она в ответ.
— Так, ведь, Купальская ночь будет! Праздник большой, Купала! Люди – те будут хороводы водить, через костры прыгать, девушки венки по воде пускать. Русалки над парнями подшучивать! А ещё, в эту ночь папоротник волшебным цветком зацветёт! Кто тот цветок увидит, да сорвёт, тот все клады найти сможет! Я тебе и хочу тот цветок показать – ты же мой друг!
— Ой, как интереееесно, — заерзала Непоседа. Обязательно приду!
И вечером, когда все улеглись спать. Непоседа неслышно выбралась из дома. Лес только сначала казался совсем тёмным, но вскоре его залил яркий лунный свет. И звёзды усыпали высокое чистое небо. И доносился смех с реки – русалки плескались, а Берегиня их строго отчитывала.
Непоседа вышла к берегу, а там её уже ждал лешачонок, подогнавший к берегу бревно. Отталкиваясь длинным шестом, он перевёз Непоседу на другой берег, и они пошли по тропке в лес.
— Ты только помни, пугаться нельзя. Всякие страхи мешать по пути будут. Я рядом пойду, но они тебя пугать начнут, чтоб ты цветок не нашла.
— Ладно, постараюсь, — прошептала Непоседа. Было страшно, но очень интересно.
— А как я клады увижу? – спросила она лешачонка.
— Цветок показывать будет, где что лежит. Только не всякий клад брать можно. Многие из них разбойники закопали, да злые люди. Цветок сорвать не забудь, пока он цветёт! А цветёт он только одно мгновение, потом пропадает сразу!
Лес сомкнулся над их головами. Остался позади отблеск далёких купальских костров, стих весёлый смех, замелькали в вышине зелёные холодные огоньки – горели чьи-то внимательные глаза.
— Что ты тут делаешь? – раздался вдруг папин голос, и Непоседа вздрогнула. Голос был знакомый, но папа никогда не говорил так серьезно и сердито!
— Возвращайся немедленно, непослушная девочка, — послышался с другой стороны мамин голос. Но был он далёкий и такой же холодный, как зелёные огоньки сверху.
— Не слушай их. Это тебя лесная нечисть пугает! – крикнул лешачонок.
И они пошли дальше через лес. Вставали между деревьев туманные призрачные фигуры, тянули белые руки к тропинке, но лешачонок смело вставал перед девочкой и грозно кричал:
— А ну, расступайтесь! Сгиньте! – и махал сорванной крапивой.
Шипели злые призраки. И исчезали.
Впереди показалась поляна. Она была полна лунного света, словно озерце серебристой водой, и её покрывали папоротники. В самой середине горел светлячком большой бутон.
Он то появлялся над листьями, то нырял под них, воздух вокруг него дрожал, и плыл над поляной чей-то шепот:
— Зачем ты её привел сюда? Зачем ты показал ей таййййнууу? Это леснааая тааайнаа, мы тебя накажем!
— Кто это говорит? Это они тебе говорят, лешачок? — встревожено обернулась Непоседа к своему другу.
Тот шмыгнул носом, — Ну… да. Это большие старые духи, что лес берегут, охраняют.
— Зачем же ты меня позвал?! – рассердилась Непоседа, — Раз это нельзя показывать?! Я не хочу, чтобы тебя наказывали!
А огонёк на поляне рос, бутон наливался ярким розовым светом, стебель поднимался над листьями, распрямлялся посреди поляны!
— Как они тебя накажут? — топнула ногой Непоседа.
Лешачонок понурил голову, — Из рощи, наверное, выгонят. Не, и что! – сжал он кулаки, — Зато у тебя клады будут!
И тут бутон раскрылся! Какой же красивый был цветок. Он горел ярким светом, переливался, словно перо Жар-птицы, и сам просился в руки.
— Красота какая! — восторженно воскликнула Непоседа и обняла лешачонка. — Глупышка ты. Не нужны мне никакие клады, если от этого моим друзьям плохо!
И они стояли и смотрели, как цветёт папоротник. Слушали, как поют свою песню старые духи леса и шепчутся в вышине деревья.
Цветок вспыхнул ослепительной вспышкой, и пропал.
Только луна стояла над лесом.
— Молодееееец, — прошелестело в листве, и Непоседа взяла лешачонка за руку.
И они побежали по лесной тропке к реке. Туда, где горели купальские костры и хохотали в реке русалки...
Статья опубликована в журнале "Быть Добру!". Выпуск 1 (октябрь 2021)
