Непоседа проснулась, но вставать не стала. Вместо этого она зарылась в одеяло и зажмурилась.
Только нос торчал. Его и пощекотал солнечный лучик. Непоседа сморщила нос и чихнула. Лучик не отставал. Пришлось открывать глаза. Комнату заливало золотистое сияние. А за окном поскрипывал снег. Залаял Лоскутик.
Голубое зимнее небо глядело в окно и Непоседе сразу захотелось туда – на мороз, на солнышко, где чистый пушистый снег и укутанные в белые шубки ели.
Но сразу убежать не удалось – мама перехватила её и завернула на кухню.
- Поешь сначала, - она погладила Непоседу по голове и пододвинула тарелку с сырниками и стакан молока, - Папа ушел уже. Он сегодня к дубам отправился, на шубы заплаты ставить.
Непоседин папа был Лесным Портным и дел у него круглый год было полным-полно. Но все эти дела ему ужасно нравились, и он вечно то кроил что-то из свежего воздушного снега, то придумывал берёзам новые платья из клейких весенних листочков, то убеждал бабочек, что на белых крылышках прекрасно будут смотреться черные пятнышки.
В выходные Непоседа смотрела, как он перешивал зимний тулуп Лешему и слушала, как тот жалуется скрипучим голосом на боли в пояснице. Папа только посмеивался и ловко орудовал иглой.
Сжевав сырники и залпом выпив молоко, Непоседа унеслась в сени. Схватила свои лыжи, и….
Она летела через поляну, вокруг кружился пёс Лоскутик, все ближе были ели!
Щипал щеки мороз и мир был блестящим и искрящимся, как ёлочный шар.
Непоседа бежала на лыжах к берегу речки и думала о ёлочных шарах, о том, что до Нового года осталось совсем немножко, и тогда будет ночь, когда на поляне перед домом-деревом соберутся все её друзья – и заяц, и бельчонок, и волчонок, и даже прилетит старая Сова, а на краю поляны встанет Леший, и папа будет дарить всем подарки, и будет празднично и немного страшно потому, что глубоко ночью лес потемнеет, что-то прошелестит и чья-то огромная фигура закроет звёзды. Папа положит руку ей на голову и снова скажет, - Велес, хранитель лесов прошёл.
А сейчас – вот он, спуск к замерзшей реке, Непоседа оттолкнулась и съехала вниз.
И тут же услышала плач.
На вмёрзшем в берег бревне сидела незнакомая девочка и плакала.
Девочка была очень красивая – с длинной светлой косой, блестящей, как снег, румяная, в коротком белом полушубке и вышитых варежках.
Она сидела, держала на коленях сломанные лыжи, и плакала.
Непоседа подъехала к девочке:
- Ты что так плачешь? Ушиблась?
Девочка покачала головой.
- Нет. Лыжи сломала. Теперь не успею к дедушке, а я ему помочь должна. Новый год же скоро, надо раздать детям подарки!
Непоседа почесала варежкой нос, - да. Это плохо. И, нагнувшись, стала снимать лыжи.
- Вот. Бери, мне до дома недалеко идти.
- Благодарю! Как ты меня выручила, - девочка в белой шубке обняла Непоседу и быстро затянула ремешки креплений. Тут же закружился снег, поднялся в воздух – и девочка уже скользила вдалеке, прямо по замёрзшей речке.
Вот бы я так умела, - подумала Непоседа и, подхватив сломанные лыжи девочки, отправилась домой.
Идти было нелегко. Она проваливалась глубоко в снег, валенки безнадежно промокли, но ей совсем не было обидно и она не жалела, что отдала лыжи девочке.
Непоседа шла и думала:
- Вот, здорово. Теперь она к дедушке успеет. И у всех будут подарки. И в Новый год никто не будет плакать.
И, уже вечером, засыпая, когда мама, поцеловав её, закрыла дверь, она все думала о том, как там девочка? Догнала дедушку? Они успеют всё сделать? И, интересно, а тому, что проходит ночью над лесом, ему они тоже подарят подарок?
Пусть подарят…
И Непоседа уснула.