Вы никогда не задумывались, что это за традиция такая - делать крупной, выделять цветом и украшать рисунком начальную букву раздела книги? И название у нее особенное: Буквица. Официальная наука скажет вам, что это делалось для красоты. Ответ этот из того же разряда, что и про редуцированные гласные, которые были нужны исключительно для мелодичности языка, а имена буквам - чтобы те легче было запоминать. Но пусть она прибережет такие ответы для более наивной аудитории, а я постараюсь донести несколько иное представление о том, что такое Буквица. Это и будет темой сегодняшнего разговора.
К сожалению, не хватает пока моих возможностей, чтобы проявить образ слова Бɣкъвица. Это как раз тот случай, когда понимание сильно опережает возможности образного чтения. Поэтому, исходя из того, что многие образы языка дошли до наших дней в виде набора современных понятий, предлагаю попробовать распутать этот клубок потянув за ниточки с другой стороны.
В интернете полно всяких статей на тему, что буквица это вымысел бред и т.д.
Тот, кто интересуется нашим древним наследием, наверняка не раз сталкивался с чем-то подобным. А есть ли на самом деле противоречия? Знали ли вы, что Буквица - одно из старых славянских названий азбуки вообще, а в частности этим же словом называли и Босанчицу и ту же Глаголицу? А еще Буквицей называли книгу для первоначального обучения грамоте, ныне именуемую букварем и даже любой текст, написанный на нашем языке. И это не мои утверждения, а говорит об этом все та же официальная наука. Вы сами можете в этом убедиться, достаточно посмотреть значения слова «буквица». Я даже ссылку оставлю. Вот так и хочется спросить: С чего бы это? С какого такого перепугу, если никакой Древлесловенской Буквицы никогда не было, как нас сейчас уверяют, а грамотой мы обязаны просвещённым греческим мужам?
Что же получается, Буквица - и язык и средство обучения языку и текст, написанный на этом языке. Единственная грань, которая в этот наш воссоздаваемый образ пока не укладывается - та самая начальная буква раздела. А все дело в том, что раньше язык состоял из образов, потом образность утратилась, но память об этом сохранилась в таком вот виде. Когда образу первой буквы соответствовал образ всего слова, включая эту букву, то это и называлось буквицей. Иными словами, образ любой буквицы можно получить образно прочитав ее имя. А - это образ слова Аzъ, В - образ слова Вѣди... а всего таких буквиц было сорок девять. Точнее сказать сорок шесть - есть небольшое исключение, а именно: Єръ, Єрь и Єры, у которых буквица стоит в конце имени. Видимо, построить без этого полноценную образную структуру мировосприятия было невозможно, но и сами эти образы немного отличаются от остальных.
Имена буквицам нужны именно в образном языке, по ним учились получать и соединять эти самые образы. А если учесть, что и счет был образным, то вместе это и называлось «образование». С исчезновением образности первоначальный смысл потерялся, но мы так и продолжаем умение читать, писать, считать называть образованием, хотя современное понятие и стало несколько шире. Для языка понятийного, где буква превратилась в фонему, никакого смысла имена уже не имели. Правда по ним ещё долгое время запоминали буквы и лишь в XX веке они окончательно выбывают из программы обучения. Имена эти, наряду с другими словами нашего языка, на протяжении веков претерпевали изменения. Если в старославянской азбуке ХI века можем видеть такие имена: Sѣлѡ, Какѡ, Людиѥ... то в церковно-славянской азбуке XVI века это уже: Sѣло, Како, Людїє. Различные варианты написания используют и существующие ныне школы, преподающие Древлесловенскую Буквицу. Одни воспринимают то, что досталось нам от Асгардского духовного училища, как нечто незыблемое, другие предлагают свои какие-то варианты, однако чем они в этом руководствуются - часто остается загадкой.
Хотя в образном чтении в основном опираются на собственные образы буквиц, но нередко заимствуют образы и у других людей. Поскольку видят все одно и то же, но по-своему, то это как раз и дает возможность получить большее количество граней образов и проявить их точнее. Такой подход позволяет выявлять и убирать искажения, ведь искажающие факторы, влияющие на конечный результат, присутствуют практически у любого современного человека. Да даже если образ считан без искажений, то правильно его распознать, получив представление с одного бока, часто бывает проблематично.
То, о чем я сейчас говорил, безусловно способствует работе с образами, однако для полноценного восстановления образного языка этого недостаточно. Вот здесь на помощь и приходят имена буквиц. То есть, с одной стороны у нас есть грани-образы буквицы, полученные с тонкого плана, с другой - грани-образы других буквиц, составляющих имя данной буквицы. Тогда, образно прочитав последние, мы можем проявить образ буквицы через имя и этот проявленный образ должен соответствовать всем граням-образам буквицы, полученным с тонкого плана. Появляется хороший механизм проверки, даже несмотря на то, что различные варианты написания имени буквицы серьезно усложняют задачу.
Вот если этого не происходит, то возникает повод для разбирательств. Возможно какая-то грань-образ считана с тонкого плана с искажением или неверно проявлена, допущена ошибка в образном чтении, а может само имя буквицы имеет искажение. Проверить можно и конечный результат, подставляя полученный образ в другие слоги и слова.
