Миссия. Начало пути. Книга первая
Миссия. Эликсир. Глава 19 / Глава 21
Глава 20
Вернувшись домой, Андрей первое время наслаждался всем, что его окружает. Знакомые с детства улицы и дома, его родная квартира и вновь обретший хозяина, и поэтому очень счастливый домовой Казимир — всё это доставляло его сердцу радость, и давало умиротворение его уму. Особенные чувства Столяров испытывал, когда возвращался мыслями к своей возлюбленной. Посещающие его в такие моменты эмоции нельзя было сравнить ни с чем другим в этом мире, да он и не собирался это ни с чем сравнивать. Встречи же со Светланой вообще были для них обоих грандиозными праздниками с фейерверками эмоций. Томительные часы ожидания своей девушки перед свиданием переходили в тягостные минуты прощания с ней после его окончания, и если бы не практики совершенствования, которым Андрей неизменно посвящал много часов в день, то его сердечко просто извелось бы в ожидании новой встречи.
Однако, несмотря на всё вышеперечисленное, нынешняя жизнь бывшему ученику лекаря казалась какой-то пустой. Казалось, что не хватает чего-то важного — того, чему он должен был посвятить свою жизнь; того, что было предназначено ему самой судьбой. И Столяров прекрасно осознавал, чего именно ему не хватает и откуда взялась эта пустота. Почти полгода, пролетевшие, казалось, незаметно, он целыми днями занимался очень важным и необходимым делом — учился исцелять людей. Освоив эту науку, он, в неразрывной связке с учителем, изо дня в день закреплял полученные знания на практике. За это время через жизнь начинающего целителя прошло так много разнообразных людей и судеб, что теперь, лишившись всего этого, он чувствовал себя и не вполне счастливым, и не вполне довольным.
Дверной звонок прозвучал неожиданно и прервал немного грустные мысли Андрея. Он оторвался от созерцания знакомого пейзажа, которым любовался из кухонного окна, и открыл дверь.
— Ну, красавчик! — воскликнул он, увидев на пороге квартиры Димку со свежим синяком под глазом.
Нежданный визит соседа окончательно вернул Столярова в настоящее время.
— И кто это тебя так разукрасил? — спросил он, жестом приглашая мальчишку войти.
— А-а-а, — отмахнулся тот, охотно переступая порог квартиры и по привычке ища взглядом своего друга Казимира.
Не обнаружив нигде домового, мальчишка снял обувь и прошёл в комнату.
— Ты давай-давай, не отмахивайся, рассказывай, кто и за что такое с тобой сотворил? — настаивал Андрей.
— Ну, Сашка Пекарёв, — неохотно ответил Димка.
— За что?
— Да так… — мальчишка инстинктивно прикоснулся пальцами к повреждённому месту и тут же отдёрнул руку, ощутив боль. — Он попросил у меня домашку, ну, в смысле, домашнюю работу по математике списать, а я ему не дал.
— Зато он тебе дал! — улыбнулся Столяров.
— Ага, дал… Только он не сразу полез драться. Он уже после уроков, когда я домой шёл, меня с дружками своими встретил, вот тогда и дал.
— А ты?
Димка насупился.
— А что я? Друзья его меня за руки держали, а Сашка бил.
— Так твой Сашка, оказывается, трус! Один на один побоялся с тобой разобраться, друзей с собой привёл. Нехорошо, конечно, так с людьми поступать…
Андрей усадил мальчишку на диван, а сам, усевшись напротив него в кресло, спросил:
— А вот ты мне скажи честно: вот если бы тебя не держали за руки, ты бы смог против Сашки выстоять один на один?
Димка, опустив голову, пожал плечами и неопределённо ответил:
— Сашка, он здоровый… Он на бокс ходил…
— Понятно, — вздохнул Андрей, — выходит, что хоть так, хоть иначе, а синяк ты всё равно бы заработал. Ясно только одно: поскольку этот Сашка, зная, что ты и так ему ничего не сделаешь, привёл с собой друзей, то это только подтверждает, что он самый настоящий трус. Ну, а раз так, то ты вот что мне скажи, ты хотел бы научиться защищаться от таких вот, как этот Сашка, и даже от нескольких таких, как он?
— Ясное дело, хотел бы! — без раздумий выпалил мальчишка.
— Ну что ж, тогда я могу тебе в этом помочь, — улыбнулся Андрей. — Завтра у нас что, суббота? В школу тебе не идти, вот давай и начнём с завтрашнего дня с тобой вместе тренироваться. Ты у нас парень упрямый и целеустремлённый, так что у тебя всё получится. На ногах ты уже вполне уверенно стоишь, ну, а слабые места подкачаем.
— Дядя Андрей, а вы правда будете со мной заниматься? — засомневался Димка, но в его глазах Столяров заметил разгорающийся огонёк искренней заинтересованности.
— Правда, правда, — подтвердил он, — только сначала честно ответь, ты мне всё как было рассказал, никаких иных причин получить фингал не было?
— Не-е-е, не было, — замахал головой мальчишка, — я вам всё честно рассказал.
— Ну что ж, тогда лады. Завтра, как я и сказал, в шесть утра чтобы стоял здесь в спортивном костюме. И смотри, один раз предупреждаю: я не потерплю лжи и всяких увёрток. Учись всегда говорить правду, какая бы горькая она ни была, а почувствую, что лжёшь, то всё, больше я тебе не тренер и не друг. Ты как, согласен?
— Согласен, — как-то невесело ответил Димка.
— А что так печально? Может, ты любишь иногда приврать? — заметив кислое выражение на лице мальчишки, серьёзно спросил Столяров.
— Не-е-е.
Димка вновь отрицательно махнул головой и, немного подумав, словно решая, говорить или нет, всё же сказал:
— Вот вы сказали, нужно правду говорить, так я сказал правду нашей учительнице по истории… А она меня за это за дверь выставила.
— И что же ты ей такого сказал? — удивился Столяров.
— Сказал, что врут всё в учебнике, что не так всё было, как там написано.
Андрей весело рассмеялся.
— Ты, Митя, конечно, молодец, что правду сказал, вот только тебе нужно научиться понимать, когда нужно её говорить, а когда лучше промолчать. Понимаешь разницу в том, чтобы соврать или просто промолчать? Учительница, скорее всего, не просила тебя высказать своё мнение по поводу того, правда в книге или ложь. Ведь так? Если тебя спрашивают, то да, говори, а если нет — тут ты, прежде чем сказать, подумай, а нужна ли этому человеку твоя правда. Понимаешь, не всем людям нравится, когда им правду говорят. Больше тебе скажу: некоторые просто приходят в ярость, когда слышат эту самую правду. Они настолько погрязли в кривде, что ложь им стала как мать родная. Такие люди так привыкли лгать и изворачиваться, что даже и не осознают, что эту самую кривду и другим пытаются всучить. Вот таким личностям ты вряд ли сможешь что-то доказать, а вот навредить себе — вполне получится.
— Так что, пусть такие вот брешут, а мы слушать должны?
— Не совсем так. Если брать, к примеру, учителей, то слушать их всё равно придётся. Как говорят, в чужой монастырь со своим уставом не суйся. Ты пришёл в школу по своей воле, значит, хочешь или нет, а правила и требования твоих учителей тебе выполнять придётся. Вот только ты, слушая, о чём тебе рассказывают на уроках, сравнивай с тем, что уже знаешь, анализируй и делай для себя выводы. Делай не вслух, а в уме. Среди изобилия кривды, распространённой в нашем мире, и в школьных учебниках истории в частности, всегда можно отыскать крупицы правды, которую там умышленно среди кривды разместили. Правду таким образом укрыть проще всего, так как из-за этого винегрета из правды и лжи человеку ещё труднее разобраться и отличить одно от другого.
Твоя учительница, в общем-то, и не виновата, ведь её тоже так выучили. Здесь всё гораздо сложнее. Ты, если хочешь по-настоящему всё понять и во всём разобраться, больше читай внешкольную литературу, смотри полезное видео в интернете… И, несмотря на то, что он сейчас переполнен всякой ерундой, ищи там правдивую информацию на серьёзных сайтах и у серьёзных учителей, которые, слава Богу, тоже появились на просторах сети. И главное, просматривая всевозможную информацию, никогда не делай поспешных, поверхностных выводов. Прежде чем принять какое-нибудь решение, сначала успокойся и приведи свой ум в порядок, затем поинтересуйся, как делали наши великомудрые предки, найди в письменах мнение компетентного человека, и уж тогда делай свой вывод. Ну и, конечно, прислушивайся к своему сердцу, оно — самый главный твой советник!
— А если мне, например, нужно быстро что-то решить, и нет времени искать про это в книжках?
— Быстро и правильно ты научишься принимать решения только тогда, когда приобретёшь хорошие знания и опыт, а также разовьёшь в себе интуицию. Так что будь готов к тому, что на своём жизненном пути заработаешь ещё немало таких вот фингалов и шишек.
— А как эту интуицию развивать?
— Если будешь жить по Кону…
— По какому ещё коню? — не понял Димка значение нового слова.
— Не коню, а Кону! Это правила такие, которые едины для всех существ нашей безграничной Вселенной. Так вот, если будешь жить по совести и в ладу с природой, много читать и многим интересоваться, если будешь совершенствовать свой ум и тело, то интуиция сама разовьётся, даже без применения каких-либо специальных практик. Ты просто не задумываясь сможешь определять, что хорошо, что плохо, правду тебе говорят или кривду.
— Но этого же, наверное, так долго ждать?
— Ничего не долго, время — понятие относительное. Просто живи своей жизнью, делай то, что тебе положено, и то, как велит тебе совесть, и не заметишь, как будешь обретать новые способности и возможности. Я уверен, что твоя совесть тебя не подведёт. И да, если бы я этого не знал, то разговора бы этого у нас сейчас с тобой не было.
Такая беседа между соседями-друзьями состоялась вчера вечером, а сегодня они оба трусили по дорожке вдоль Кальмиуса по старому маршруту, с которого — подумать только! — всего лишь год назад у Андрея Столярова началась его новая жизнь. Вот и полянка со смесью сухой и молоденькой травы, на которой произошла первая встреча с Учителем Славияром.
Спортсмены остановились, расположившись друг напротив друга, и начали разминку. Мальчишка старательно повторял всё, что делал его старший товарищ, но последствия нескольких лет, проведённых в инвалидной коляске, давали о себе знать. Мышцы были слабыми, связки не эластичными, гибкости не хватало. Однако то, с каким азартом Митя взялся за дело, внушало надежду, что вскоре все эти недостатки уйдут и мальчик превратится в настоящего бойца, который сможет постоять и за себя, и за правду.
— А вот этот Кон, про который вы мне вчера говорили, — спросил Димка, тяжело дыша и энергично выбрасывая поочерёдно то правую, то левую руку, нанося удары мнимому сопернику, — он откуда взялся, и почему Кон, а не закон?
— Кон — это древнее понятие, это свод истинных правил существования всего живого во всех уголках Вселенной, — Андрей отвечал на вопрос, не сбавляя темпа разминки. — А вот закон — это как раз противоположность Кону.
— Так закон — это что, плохо что ли?
— Ты привык всё делить на хорошо и плохо. Это не совсем правильно.
— А что, разве есть что-то ещё? — тяжело дыша, спросил Димка, прекратив тренировку из-за боли в боку.
На лице мальчика отобразилась страдальческая гримаса. Он наклонился, опершись руками о колени, и пытался восстановить дыхание, чтобы уменьшить возникшие болезненные ощущения.
— Ты не торопись, — посоветовал ему наставник, — слишком рьяно взялся за дело, во всём нужно знать меру.
Он подошёл и приложил руку к правому подреберью мальчика. Через несколько секунд боль прошла, и у Димки на лице засияла улыбка.
— Вы прямо как волшебник. Раз и вылечили. А я так смогу научиться?
— Если очень захочешь, то сможешь. Только прежде нужно научиться себя защищать, а то кому такой лекарь с фингалом под глазом будет нужен? — улыбнулся Андрей. — И давай все вопросы оставим на потом. Одновременно тренироваться и говорить — не очень хороший вариант. Ну-ка, легли на травку и отжимаемся, кто сколько сможет.
Столяров первый опустился в упор лёжа и принялся энергично отжиматься. Митя старался не отставать, но уже после нескольких отжиманий сначала заметно замедлился, а затем и вообще шлёпнулся животом на землю. Он поднял голову и виновато взглянул на старшего товарища, но тот словно ничего не замечал, продолжая интенсивно работать руками и издавая резкие звуки при выдохе. Димка сделал ещё один подход, но теперь получилось ещё меньше раз и ещё тяжелее. Оставив это занятие, он сел на траву и попытался сосчитать количество отжиманий у Андрея, но тот, словно заведённая машина, не знающая усталости, всё отжимался и отжимался. Шумно выдохнув ещё один раз, он, наконец, ловким движением из упора лёжа перевёл тело в сидячее положение. Было похоже, что он вообще не чувствует усталости, а ему просто надоело это монотонное занятие.
— Ну что, боец, устал? — весело спросил Столяров. — Ничего, ещё никто в мире за один урок не становился ни великим спортсменом, ни великим учёным. Терпение и труд что?
— Всё перетрут, — невесело отозвался Димка.
— Вот! Ты ведь когда-то даже не думал, что встанешь на ноги, но ведь встал! Теперь, если хочешь стать хорошим бойцом, тоже придётся попотеть и немного подождать.
— Мне нужно побыстрее, чтобы этому Пекарю дать сдачи.
— А вот это неправильное решение. Нельзя тренироваться из злости, только думая о том, чтобы кому-то отомстить. Противника нужно уважать и любить.
— Это как это? — удивился мальчишка. — Это что, я ему ещё спасибо должен говорить за то, что он меня побил?
— Может, и спасибо. Ведь смотри, как получается. Если бы он тебя не побил, то ты бы не захотел совершенствовать своё тело. Выходит, что?
— Что?
— А то, что его поступок мотивировал тебя к тренировкам. Так?
— Ну, так.
— И мы снова подошли к теме дуальности.
— Ду…, чего?
— Ну, двойственности. Это то, о чём я тебе говорил. Люди, в своём большинстве, привыкли всё делить на белое и чёрное, не подозревая, что существует ещё множество оттенков. Вот в нашем случае, Сашка тебя избил. Это плохо?
Димка кивнул.
— А то, что у тебя появилась мотивация тренироваться, это хорошо?
Снова кивок.
— Так какой это поступок, хороший или плохой? Чего в нём для тебя больше?
В этот раз мальчик на некоторое время задумался, а потом всё же пожал плечами.
— Синяки пройдут, и ты про них вскоре забудешь, — продолжил свою мысль Андрей, — а вот если не бросишь тренироваться, то ты сможешь достичь хороших результатов и стать хорошим бойцом. Так?
— Наверное, так, — всё ещё как-то неуверенно произнёс мальчишка.
— А теперь я снова тебя спрашиваю: так чего в этом поступке было больше, хорошего или плохого?
— Выходит, что хорошего.
— Ну вот! А любить своего противника нужно потому, что должен понимать: давая ему сдачи, то есть наказывая за проступок, ты делаешь ему большое благо. Если он, получив по морде, осознает свои неправильные действия и встанет на путь исправления, то это будет хорошо — как для него, так и для тебя. В старину воины шли в смертельный бой, любя и уважая своих врагов. Есть даже славянская борьба, которая так и называется — “Любки”. Так вот, убивая своих врагов, воины понимали, что не позволят им больше творить зло, а значит, накопить ещё большую негативную карму. Про карму мы как-нибудь отдельно поговорим. И как это всё назвать, если не любовь? Только любящий человек может заботиться о другом; если же он равнодушен к этому другому, то и никаких благ для него делать не будет. Ну, и к тому же, когда человек злится, это всегда его выводит из состояния равновесия, и тогда он уже не боец, это тоже важно знать.
Андрею на мгновение почудилось, что за спиной мальчика появилось седое, еле заметное облако, очертаниями напоминающее его Учителя. Облако немного сгустилось, и на подёрнутом пеленой лице показалось подобие улыбки. Голова старца еле заметно кивнула, и Столяров так же, едва уловимым жестом, ответил своему наставнику.
— Ну что, отдохнул? — спросил он у мальчишки, когда облако бесследно растаяло в свежем утреннем воздухе. — Тогда подъём и продолжаем тренировку.
Позанимавшись ещё полчаса, спортсмены так же, трусцой, вернулись по своим квартирам.
Войдя к себе домой, Димка услышал, что мать беседует с кем-то на кухне. Разувшись, он прошёл туда, чтобы взглянуть, кто это к ним пожаловал. Дедушка с бабушкой прийти не могли, так как они, лишь только начиналась весна, уезжали на дачу, где и пропадали до самой осени, лишь изредка наведываясь, чтобы продать или законсервировать собранный урожай и угостить свежими ягодами и фруктами своего внука. К удивлению мальчика, оказалось, что на кухне за столом с его матерью сидела соседка с пятого этажа — баба Зоя. Сегодня она выглядела скромной старушкой. Простенький летний сарафан и светлая косынка на голове придавали бабе Зое скорее вид одной из многочисленных богомолиц, которые в воскресные и праздничные дни заполняют близлежащие церкви. Старушка, ласково улыбающаяся и мирно беседующая сейчас с Валентиной, казалось, не имела ничего общего с той, которую Димка иногда встречал на лестничной площадке и которая всегда вызывала у него в душе какой-то непонятный трепет и страх. Ведьма, так её называл его друг Казимир.
Увидев сына, мать расплылась в благодушной улыбке и сказала:
— А вот и сынок Митенька вернулся — герой наш с подбитым глазом. Ну-ка, поздоровайся с бабушкой Зоей.
— Здрасьте, — буркнул мальчик.
— Проголодался, наверное? — продолжала ворковать мамаша. — А Зоя Степановна вот пирожочков свеженьких принесла. Иди, мой руки и садись, поешь.
— Не хочу, я не голодный, — ответил Митя, проглатывая слюну, ручьём заливающую рот от запаха свежей выпечки, которая и своим видом, и своим ароматом так и манила, так и просила её немедленно съесть.
— Митя! — голос матери стал строже, — не выдумывай. Ты только что потратил много сил, вон лицо какое красное. Тебе нужно обязательно покушать.
— Я позже поем. Сразу после тренировки нельзя, — схитрил мальчик и поспешно вышел в свою комнату.
— Вот так всегда, — посетовала соседке на сына Валентина, — всё по-своему, всё по-своему…
— Что поделаешь, возраст такой, — поддержала разговор старушка, — ты сама-то скушай пирожочков, а то ж остынут. Тёпленькие-то вкуснее будут.
— Спасибо вам, Зоя Степановна, за заботу.
Валентина взяла с блюда румяный пирожок и принялась его жевать. Старушка-соседка с необычайно доброй улыбкой следила за тем, как та поглощала её угощение. Казалось, что ей это действо доставляет необычайное удовольствие.
— Спасибо, очень вкусно! — поблагодарила хозяйка свою гостью, вытирая руки салфеткой.
— Да не за что, соседушка, на здоровьечко. Ты ешь, ешь ещё. Здесь и твоему Митеньке хватит, я ведь специально побольше принесла. А то мы вот так живём рядом, всё в суете, всё в заботах разных, а по-соседски пообщаться-то времени и не находим.
— Работа, сами понимаете.
— Понимаю, соседушка, понимаю, потому и пришла в выходной, чтобы застать вас дома. — Голос старушки приторно сладким, медовым потоком лился из её уст. — Раненько сегодня встала, тесто замесила, чтобы угостить своих добрых соседей.
Баба Зоя перекинулась ещё парой фраз с хозяйкой дома и собралась уже уходить, как вдруг, будто что-то вспомнив, остановилась у дверей кухни.
— Валенька, чуть было не забыла, — с жалобной гримасой на лице проговорила она, — сольцой не угостишь, а то на пирожочки последняя ушла, а в магазин когда ещё пойду.
— Конечно, Зоя Степановна, сейчас насыплю, — засуетилась хозяйка квартиры.
Она достала из ящика стола целлофановый пакетик и отсыпала в него немного соли из пачки, стоящей в кухонном шкафу.
— Вот, возьмите, пожалуйста, — протянула она пакетик старушке.
— Спасибо тебе, соседушка, а то в магазин когда ещё...
— Ой, что вы, вам спасибо за угощение, очень вкусные пирожки. Мне-то самой некогда выпечкой заниматься, а вы прямо как угадали, чего нам не хватает.
Когда за гостьей закрылась дверь, Валентина вернулась на кухню и, взяв ещё один пирожок, крикнула:
— Митя, так ты будешь есть?
Она присела за стол и собиралась откусить кусочек, как в комнату влетел сын и, вырвав почти изо рта соблазнительный гостинец, подбежал к мойке, где стояло мусорное ведро, и зашвырнул его туда. Сопровождаемый изумлённым взглядом матери, он, не медля, вновь подскочил к столу, схватил блюдо и отправил в мусор все остальные пирожки. Справившись с этим делом, Димка тщательно, словно смывая засохшую уличную грязь, вымыл под проточной водой тарелку, в которой лежали ведьмовские гостинца, после чего, не менее тщательно, вымыл и свои руки.
— Что ты творишь? — с каким-то ужасом, выпятив глаза, взвизгнула, наконец, пришедшая в себя мать. — Что ты себе позволяешь?
Отойдя от шока, она, возмущаясь, начала размахивать в воздухе руками, не зная, что ей в данный момент предпринять: то ли хорошенько выругать сына, то ли чувствительно отшлёпать за такой дерзкий и неблаговидный поступок. А Димка тем временем, стараясь не обращать на крики матери должного внимания, молча вынул из мусорного ведёрка пакет с выброшенными в него пирожками и, быстро выскочив из квартиры, отнёс его в мусорный контейнер на улице. Вернувшись обратно, он, под непрекращающиеся ругательства матери, сел за уроки, заданные в школе на понедельник. Понимая, что в данный момент больше никакой еды не получит, Димка постарался сконцентрироваться на уроках, хотя это ему удавалось с трудом. В воздухе ещё витал аромат свежей выпечки, ещё больше увеличивающий его голод, который к этому времени разыгрался не на шутку. Валентина, не понимая, что означало такое поведение сына, постепенно успокоилась. Она списала это на какие-нибудь подростковые гормональные сбои организма, поэтому, ещё немного поворчав, не стала отвлекать Митю от уроков. Через десять минут женщина уже полностью успокоилась, а через полчаса вообще забыла о происшедшем инциденте. Увлёкшись очередной серией сериала, она живо сопереживала главной героине, пока…
После обеда Андрей начал собираться на свидание со Светой, но его безмятежные, наполненные приятным ожиданием сборы прервал взволнованный голос Казимира.
— Беда, хозяин, ой, беда, кубышки-катышки, — вопил тот, ещё лишь наполовину материализовавшись, причём материализация почему-то началась снизу. В таком виде казалось, будто чьи-то босые ноги сами бегают по комнате и кричат. Картина была довольно комичной, но по голосу домового Столяров понял, что произошло действительно что-то серьёзное.
— Да что случилось-то, объясни ты толком, — прикрикнул он на лохматое существо, которое, наконец, обрело свой привычный вид.
— Беда, хозяин: Валентина, глупая баба, наелась Зойкиных пирожков.
— Это серьёзно. А Димка что? — сразу же подумал о своём подопечном Андрей, и его бросило в жар при мысли, что и мальчик совершил такую же глупость.
— С ним всё в порядке. Жив, здоров, он-то молодец. Я-то его уже немного проинструктировал по поводу всяких угощений и прочей мелочи, которые может принести эта ведьма. Он и не стал есть, а наоборот, выкинул всё в помойку. Но вот мамка его, дурёха, наелась этого бесовского угощения, ещё и на сына накричала за его поступок. Потом телевизор смотреть села, да только недолго-то блаженствовала — пирожочки заговорённые своё дело делать начали.
— Так а что с ней конкретно?
— Раздувать её начало, как шарик воздушный. Да ты бы, хозяин, кубышки-катышки, поторопился, да сам посмотрел. Боюсь, как бы беды не произошло ещё большей. Задохнуться же баба может!
— Да-да, ты прав.
Андрей засуетился, оглядываясь по сторонам. “Что мне нужно? Пожалуй, пока ничего”, — подумал он и выбежал из квартиры. Дверь ему открыл перепуганный мальчик, и лекарь, ни о чём не спрашивая, кинулся в комнату, откуда доносились страшные хрипы соседки. Картина, открывшаяся перед лекарем, была весьма неприятная. Валентина сидела в кресле напротив работающего телевизора. Неестественно пухлыми руками она схватилась за горло, пытаясь хоть как-то облегчить себе дыхание. Всё её тело напоминало изуродованную резиновую игрушку, которую неравномерно надули. В некоторых местах его распирало, словно под кожу закачали изрядную порцию воздуха, в то время как его большая часть осталась вполне нормальной. Эта одутловатость особенно бросалась в глаза из-за того, что женщина была, в общем-то, не полная, а точнее, даже худая. Припухли и воспалились все лимфоузлы на теле, и неестественно толстое горло сдавливало теперь её дыхательные пути, не давая возможности сделать глоток воздуха. Лицо от недостатка кислорода посинело, и была вероятность, что Валентина сейчас потеряет сознание.
— Скорую вызывали? — спросил Андрей у Димки.
Тот, глядя на всё происходящее испуганными глазами, отрицательно помотал головой.
— Ладно, всё равно уже не успеют, да и не сделают они с этим ничего, — пробормотал лекарь и первым делом приложил руки к горлу пострадавшей, чтобы снять спазм и увеличить количество поступающего воздуха.
— Митя, иди в свою комнату, — приказал Андрей побледневшему мальчику, прижавшемуся к стене у двери комнаты.
— Но я, — начал было что-то лепетать Димка, однако Столяров взглянул на него таким пронзительным взглядом, что тот немедленно удалился.
Под нагревшимися, словно печь, руками лекаря опухоль тут же немного уменьшилась, и женщина наконец смогла сделать вожделенный вдох. Почувствовав возможность дышать, она начала рывками жадно глотать новые порции воздуха так же, как не евший много дней человек набрасывается на попавшую в руки долгожданную еду. Через несколько минут, насытившись кислородом, Валентина немного успокоилась, и её дыхание стало более ровным, однако это было ещё не всё. С такой проблемой Андрей один на один столкнулся в первый раз в своей жизни. Во время его обучения у Никодима к ним обращались всякие пациенты. Были и с разного вида сглазами, и с порчами, и с подселениями сущностей, но у старого лекаря был большой опыт избавления людей от таких необычных “заболеваний”, и он имел в своём арсенале множество заговоров, молитв и прочих нетрадиционных средств для лечения. Андрей, конечно, для себя тоже кое-что почерпнул. Что-то он подробно записал, что-то заучил наизусть, но одно дело видеть, как с этим работает посторонний человек, а другое — когда сам сталкиваешься с такой вот проблемой.
Избавив свою пациентку от приступа удушья, Столяров немного расслабился. Он пододвинул стоявший невдалеке стул поближе к креслу, в котором сидела пациентка и, присев на него, вошёл в изменённое состояние сознания. То, что он увидел своим особенным зрением, было ещё похлеще того, что он видел обычным. Почти всё тело женщины, словно новогодняя ёлка, украшенная декоративным дождиком, было покрыто сине-зелёными скользкими щупальцами какого-то астрального спрута, расположившегося прямо у неё на голове. Эти длинные, извивающиеся отростки не только свисали вниз, опутывая тело своей жертвы. Они, словно длинные иглы, невидимые простым человеческим взглядом, вонзались в кровеносную и лимфатическую системы реципиентки и, будто насосом, выкачивали из артерий и сосудов её жизненную энергию.
Лекарь мысленно пустил пробный импульс силы в туловище дьявольского осьминога, которое, комфортно расположившись на голове женщины, равномерно и умиротворённо пульсировало. Осьминог слегка вздрогнул. Его пульсация чуть заметно изменилась, но своих оккупационных действий тварь не прекратила. Тогда Андрей начал настойчиво и равномерно посылать импульсы в тело монстра, одновременно читая одну из сильнейших защитных восточных мантр. Астральная сущность зашевелилась: видимо, ей стало не так комфортно, как раньше, а ещё через некоторое время она прекратила откачку энергии у своей жертвы и полностью переключилась на свою защиту.
— Что, не нравится? — улыбнулся Столяров и повысил частотность посылаемых им импульсов.
Теперь результат был ещё более заметным. Сущность начала вибрировать и извиваться, а её иглы-щупальца сначала покинули тело женщины, а затем и вовсе, словно осенние листья, отжившие свой срок, начали отваливаться от тела астрального спрута. Мантра в исполнении Столярова зазвучала всё громче и всё быстрее, пока все слова не слилась в один, напоминающий непрерывное мычание, звук. Тело паразита задрожало ещё больше, затем, лишённое энергетической подпитки, оно сморщилось, а ещё через несколько секунд монстр, не выдержав мощного энергетического воздействия целителя, точно пуля, взлетел куда-то вверх, навсегда покинув пределы комнаты.
Освободившись от паразита, Валентина, всё ещё находясь в бессознательном состоянии, облегчённо вздохнула и затихла, откинувшись на спинку кресла. Испугавшись за свою пациентку, Андрей резко вышел из изменённого состояния сознания, схватил кисть пациентки и нащупал пульс. Все жизненные параметры оказались в норме, и мозг просто отключил не нужные в данный момент функции для того, чтобы дать восстановиться физическому телу, потерявшему очень много жизненной энергии. Столяров не стал прерывать этот целительный сон. Он вновь вошёл в изменённое состояние и ещё немного, будто во сне, плавно поводил руками над телом Валентины, очищая лимфу и кровь от остатков эфирной заразы. Андрей более тщательно осмотрел, не укрылось ли ещё что-нибудь от его взгляда, и только после этого вновь вернулся в своё обычное состояние. Руки его горели, будто он только что окунул их в кипяток. В теле ощущалась слабость, но уже не такая, какая была после исцеления Димки.
Лекарь встал и не спеша прошёл в ванную комнату. Здесь он снял с себя мокрую от пота футболку, вытер ей со лба пот, а затем долго с наслаждением держал кисти под струёй приятной проточной воды. Охладив жар в кистях, Столяров опустил руки под воду по локоть, а после обмыл их до самых плеч. Чужеродная энергетика — вещь приставучая, и холодная проточная вода — самое лучшее средство, чтобы избавиться от астральной грязи.
Когда процесс очищения был окончен, Андрей включил тёплую воду и начал набирать ванну. Он попросил у Димки, который уже немного пришёл в себя после шока, пачку соли, высыпал её всю в ванну и тщательно размешал до полного растворения. Потом лекарь вернулся в комнату, где мирно спала его пациентка, подхватил её на руки и уложил её прямо в одежде в тёплую солёную воду. Та сразу же проснулась, открыла глаза и тихим, слабым голосом попыталась что-то спросить, но Столяров не дал ей говорить, прикрыв рот ладонью.
— Тихо, Валюша, тихо, — мягким шёпотом произнёс он, — так надо. Полежи в ванной, пока не почувствуешь себя лучше.
Женщина, вопреки ожиданиям, не стала противоречить и показывать свой характер. Видимо, её организм так ослаб, что на это у неё просто не было сил. Она закрыла глаза и расслабилась, на её лице появился лёгкий румянец и умиротворённая улыбка. Андрей подозвал Димку и приказал ему понаблюдать за матерью, чтобы та, чего доброго, не утонула, погрузившись в воду с головой.
— Не бойся, — подбодрил он мальчика, — с мамой теперь всё будет в порядке и ничего страшного уже не произойдёт. Посиди тут, пока она не придёт в себя окончательно, и тогда уже занимайся своими делами.
Столяров отдал ещё несколько распоряжений своему маленькому другу и вернулся к себе в квартиру. Схватив в руки телефон, он увидел несколько пропущенных вызовов от Светы. Андрей взглянул на часы. Времени на исцеление соседки ушло немало. Он быстро набрал нужный номер и, первым делом извинившись, наговорил своей девушке много приятных и ласковых слов. Пообещав ей, что непременно всё расскажет при встрече, Столяров наконец переоделся и выскочил из квартиры на встречу со своей любовью.
Ночь у жильцов этого дома выдалась неспокойная. По квартирам через вентиляционные шахты разносилось едва слышное завывание какого-то дикого зверя, от которого у всех, кто ещё не успел заснуть, по коже пробегали мурашки, и сон отбивало вчистую. К утру, до предела измотав нервы жильцов, этот заунывный вой сменился еле слышимым стоном. С восходом солнца всё наконец успокоилось. Но вот на следующий день по квартирам дома разлетелся слух, что бабу Зою с пятого этажа растерзал какой-то маньяк, который непонятно каким образом проник в запертую квартиру. Он, словно беспощадный маньяк-садист, поиздевался над старушкой, после чего таким же таинственным образом, не оставив никаких следов, исчез. Наряд милиции, прибывший на место происшествия, только сокрушённо качал головами да разводил руками, не в силах понять, как именно здесь всё это произошло.
