Глава 13
Начало здесь
Глава 12 / Глава 14
Приступить сегодня к работе так и не удалось. Столяров ещё не успел дойти от конторы до раздевалки цеха, как зазвонил мобильник и голосом начальника участка поинтересовался:
— Андрюха, ты куда пропал? Где тебя носит?
— А кто мне сказал, что меня Игнатов вызывает?
— Так это когда было? Ты что, у него там два часа просидел?
— Не кричи, Сергеич, уже иду.
— Иду, — перекривил своего подчинённого начальник участка, — нечего тебе здесь делать. Топай в раздевалку, забирай спецовку и выходи к проходной. Там тебя будут ждать. Отвезут на объект. С сегодняшнего дня ты в командировке. По всем вопросам теперь лично к Игнатову. Всё понял? Давай, некогда мне.
— Ну, давай, — ответил Андрей, пожимая плечами.
Быстро собрав рабочую одежду — благо, было лето, и не нужно было брать тёплые вещи — Столяров направился к проходной. Возле выхода его действительно ждал служебный внедорожник “Ниссан Патрол”. Водитель, крепкий мужчина лет тридцати, сидел за рулём и что-то смотрел по портативному телевизору, время от времени бросая взгляд в сторону проходной.
Андрею нравились красивые машины, особенно джипы, но приобрести свою желания никогда не возникало. И не потому, что не было таких средств, просто он чувствовал, что вождение машины — это не его. Вот прокатиться на японском красавце — это да, это с огромным удовольствием.
— Андрей Столяров? — крикнул в открытую дверь водитель, увидев выходящего из дверей проходной мужчину.
Получив утвердительный ответ, он кивнул на заднее сиденье автомобиля, приглашая садиться. Пассажир, удобно разместившись на мягком кожаном кресле, положил пакет с вещами себе под ноги и, захлопнув дверцу автомобиля, с удовольствием откинулся на спинку и расслабился.
— Саня, — выключив телевизор и сделав полуоборот назад, представился водитель, протягивая руку.
Андрей оторвал от тёплого кресла мгновенно промокшую от пота спину и пожал сильную, тренированную кисть. Саня явно был частым гостем какого-нибудь спортивного клуба. В окружении Игнатова не было хлюпиков, и спортивного вида водители директора выполняли ещё и функцию охранников.
Прислоняться к тёплой коже сиденья больше не хотелось. Было душновато. Кузов автомобиля нагрелся на солнце, и Андрей потянулся к клавише на двери, чтобы открыть окно.
— Не нужно, — заметив его попытку, улыбнулся водитель, — сейчас тронемся, кондишн включу.
И правда, лишь только машина начала плавно набирать ход, как в салон заструилась приятная прохлада. В тонированных окнах замелькали придорожные строения и автомобили.
— Ты против музыки ничего не возражаешь? — вопрос был скорее риторический, так как, не дожидаясь ответа, Саня сразу же включил магнитолу.
В быстро остывшем салоне авто раздался хрипловатый голос, поющий о том, как “белый лебедь на пруду качает павшую звезду”. Музыка была ненавязчивая и приятная, но шансоном Андрей не увлекался — ему больше нравились отечественные рок-группы, однако сейчас командовал не он, и поэтому, закрыв глаза, погрузился в свои мысли.
Проехав немного, машина остановилась. Шофёр сбегал к ближайшей торговой палатке и купил флакушку холодной газировки. Садясь на своё место, жестом предложил воду пассажиру, но получив вежливый отказ, откупорил шипучий напиток и жадно сделал несколько больших глотков. Выразив громким выдохом своё удовлетворение, закупорил бутылку и, бросив на соседнее кресло, вновь тронулся с места. Теперь, не делая больше никаких остановок, они проехали какое-то время по улицам города, после чего автомобиль вырулил на загородную трассу и прибавил скорости. Машина шла легко и уверенно, плавным покачиванием убаюкивая пассажира, как вдруг ритмичный звук музыки разорвал резкий гудок клаксона. Из-за стоявшей у перекрёстка какой-то придорожной кафешки на трассу вылетел серый от пыли КамАЗ, гружённый не то землёй, не то мусором. С грузовиком или его водителем явно было что-то не так. Он даже не притормозил перед выездом на главную дорогу, и всё, что он сделал, когда увидел летящий по трассе внедорожник, это со всей силы нажал на кнопку звукового сигнала. Водитель джипа за такой короткий промежуток времени сделать ничего не успел, и многотонная громадина на всей скорости протаранила бок легковушки. Получив сильнейший удар, та взлетела в воздух, отклоняясь от своего курса в сторону обочины, сделала переворот и, со скрежетом сметая кабиной всё, что попадалось на пути, соскользнула с дороги в небольшой овражек. Всё случилось настолько быстро и неожиданно, что ни водитель “Ниссана”, ни его пассажир не успели понять, что же произошло. Их машина лежала вверх дном, по инерции вращая колесами. КамАЗ, потеряв при столкновении скорость, остановился поперёк дороги и замер.
В придорожном кафе посетителей не было, и скучающая у окна официантка, наблюдавшая эту короткую трагедию, сразу же бросилась к своему боссу, чтобы сообщить о случившемся. Тот тоже, услышав шум в открытое окно, сам выскочил из своего кабинета, на пороге чуть не столкнувшись со своей работницей.
— Там… там, — женщина судорожно глотала воздух, пытаясь объяснить начальнику, что произошло, но от волнения перехватило горло. Она никак не могла выдавить из себя какие-либо слова и, словно рыба, выброшенная на берег, только беззвучно открывала рот.
— Да что там? — с небольшим восточным акцентом раздражённо спросил мужчина и, не дождавшись вразумительного ответа, заторопился на улицу.
Увидев, что произошло, и мгновенно оценив обстановку, остановил официантку, бежавшую за ним следом, и приказал:
— Быстро визивай скорую! Да не трясись ты, делай, что я сказал! — строго прикрикнул он на женщину, чтобы хоть немного привести её в чувство.
От волнения его акцент заметно усилился, но самообладания он не потерял. Подтолкнув работницу назад в помещение кафе, сам всё так же торопливо, насколько позволял его большой живот, направился сначала к грузовику, а затем к перевёрнутому джипу.
То, что он увидел, не вселяло оптимизма. Водитель КамАЗа лежал на руле, как-то неестественно вывернув голову набок. Откуда-то из копны густых волос струилась кровь, стекая на приборную панель машины. Казалось, он не подавал каких-либо признаков жизни. Не задерживаясь, мужчина пошёл дальше. В перевёрнутом джипе он обнаружил пристёгнутого ремнём безопасности водителя, повисшего из-за этого вниз головой, и пассажира, который, видимо, во время движения сидел сзади, а сейчас лежал на внутренней стороне крыши автомобиля. Видимых повреждений у него на первый взгляд не было. Оба были живы, но если шофёр слегка шевелился и стонал, то второй пострадавший лежал неподвижно, и только еле заметное движение грудной клетки говорило о том, что рука смерти пока что не прикоснулась к нему. Судя по всему, удар грузовика пришёлся как раз в ту сторону, с которой сидел пассажир, так что пострадать он должен был гораздо больше, чем второй человек.
Хозяин кафе рывком открыл примятую дверь со стороны водителя и попытался освободить ремень безопасности. Однако это ему не удалось. Во-первых, забраться глубже в салон не позволяла его комплекция, а во-вторых, из-за опасения, что висевший вниз головой мужчина, неудачно свалившись, мог повредить себе шею, что было бы гораздо хуже его висячего положения. Тихонько повозмущавшись на своём языке, толстяк ещё раз взглянул на пассажира, но и его трогать тоже не стал — вдруг у него позвоночник повреждён. Выпрямившись, увидел две подъезжающие кареты скорой помощи и облегченно вздохнул. Официантка, всё-таки овладев собой, смогла сделать звонок по телефону, и врачи в этот раз приехали на редкость быстро. Отойдя в сторону, мужчина, закурив сигарету, понаблюдал, как извлекли тела пострадавших и разнесли на носилках по машинам. Водителя КамАЗа врачи не стали доставать, а убедившись, что он мёртв, сказали, что ему помощь уже не нужна, и теперь ему нужен другой вид транспорта.
На этом всё и закончилось. Скорые включили сирены и, быстро набирая скорость, скрылись из виду. Проводив их долгим взглядом, хозяин кафе не спеша побрёл в сторону своего заведения, по дороге о чём-то разговаривая сам с собой и энергично жестикулируя руками.
* * *
“Ну, ни фига себе, — было первой мыслью Андрея, после того как в их машину, на большой скорости, влетел грузовик, — неслабо приложился. И угораздило меня сесть с этой стороны. Хорошо, что ничего не болит, значит, ничего серьёзно не повредил”. Он легко пошевелил руками, затем ногами. Приподнялся в перевёрнутом автомобиле и взглянул на водителя: “Сашке досталось меньше, он ведь сидел с противоположной от удара стороны. Только вот ремень безопасности, хотя и уберёг парня от беды, но теперь попробуй его отстегнуть, чтоб помочь выбраться из этой железяки. Висит вниз головой, не шевелится: наверное, шок“.
К машине подошёл невысокий толстый кавказец, наклонился, заглянул в разбитое окно. Андрей кивнул ему, мол, всё в порядке, но тот не обратил на него никакого внимания и, обойдя машину, открыл водительскую дверь. Попытался дотянуться до замка, чтобы отстегнуть ремень, но, сделав пару неудачных попыток, оставил эту затею, отступив на шаг от автомобиля. “Сейчас, дядя, я тебе помогу“, — крикнул ему Андрей и вскочил на ноги. ВСКОЧИЛ НА НОГИ! Сознание прошил электрический разряд. Медленно, словно опасаясь увидеть что-то страшное, опустил взгляд вниз. То, что он обнаружил, действительно, облегчения не принесло. Его тело стояло по пояс в кабине перевёрнутого джипа, а остальная его часть возвышалась над его днищем. “Не может быть”, — прошептал он, всё ещё не веря своим глазам.
В это время подбежали врачи из двух подъехавших скорых. Они аккуратно достали из кабины водителя, затем, с не меньшей осторожностью, извлекли… его тело! Андрей, как заворожённый, смотрел на лежавшего на носилках себя и не мог оправиться от потрясения. Не ощущая преграды, вышел из машины и пошёл за спешащими к фургонам докторами. По пути к машинам увидел испуганного мужика, стоявшего возле КамАЗа, который протаранил их легковушку. Тот с каким-то изумлением, смешанным со страхом, поглядывал на всё происходящее вокруг него и, видимо, тоже не мог отойти от удара. “Водитель”, — мелькнула в голове Столярова догадка, и он, не задерживаясь, поспешил дальше, чтоб успеть попасть в свою скорую. Носилки с пострадавшими аккуратно загрузили внутрь автомобилей, и те, включив сирены, рванули в сторону города.
Андрей сидел на лавочке возле своего тела и наблюдал за тем, как работали доктора. Седой мужчина с усами и средних лет женщина в докторской шапочке, скрывающей короткие ярко рыжие волосы, быстро, но без суеты, проводили реанимационные действия над его безжизненным телом. По их сосредоточенным и серьёзным лицам можно было понять, что положение довольно серьёзное. По немногочисленным разговорам, а точнее, по коротким фразам, которые врачи бросали друг другу, Андрей понимал, что находится в коме.
Дорога к больнице была не слишком долгой, и всё это время медики беспрерывно суетились возле пострадавшего: что-то кололи, чего-то подсоединяли и отсоединяли, замеряли и оценивали. Не без интереса призрак — а Столяров понимал, что в данный момент он является именно таковым — наблюдал, как в тесной обстановке сквозь него пролетали то рука с прибором, то сам прибор. Вот провод, протянутый откуда-то сбоку в сторону тела, свободно болтается в его астральном животе, не причиняя никаких неудобств. Наблюдать всё это было и забавно, и печально, так как он реально осознавал своё тяжёлое положение. В больнице, уже в реанимационном кабинете, с ним ещё провозились достаточно долго. Хозяин тела сидел в уголке комнаты и с грустью поглядывал на тщетные попытки вывести его из тяжёлого состояния.
В конце концов, сделав всё, что было необходимо, его поместили в палату интенсивной терапии, где вновь подключили какие-то проводочки, шлангочки и прочее оборудование для поддержания жизнедеятельности организма. Казалось, комната и всё, что находилось в ней — мигающее, качающее, капающее, пикающее — было живым, и только лишь его беспомощная плоть оставалась полностью неподвижной и не подавала никаких признаков жизни.
Просидев возле себя около часа, после того как все манипуляции были закончены, и весь персонал разошёлся по своим делам, призрак Андрея понял, что ему становится скучно. Первые волнения от своего непривычного положения улеглись, и сейчас, немного освоившись, он решил прогуляться по окрестностям и осмотреться. Что толку стоять и пялиться на себя, если помочь всё равно не в силах.
Решил выйти в коридор. Постоял возле закрытой стеклянной двери. Мысль о том, что теперь всё время придётся проникать сквозь стены, вызывала в нём противоречивые чувства. С одной стороны, это было удобно — теперь для него не было никаких препятствий, с другой — возникал какой-то ступор, оставшийся в подсознании при виде, с материальной точки зрения, непреодолимой преграды. До этого времени, всё ещё находясь в шоковом состоянии и следуя за врачами по коридорам и лифтам больницы, он не замечал, как проскакивал сквозь людей, оказавшихся на его пути или сквозь двери, внезапно закрывшиеся перед самым носом. Теперь, успокоившись и приняв своё нынешнее состояние как должное, он пытался адаптироваться к создавшейся ситуации.
Ещё раз в нерешительности взглянув на дверь, не спеша сунул руку сквозь стекло. Не почувствовав абсолютно ничего, подвигал ей туда-сюда. Никакого эффекта. Рука свободно проходила сквозь твёрдое вещество, ничего не ощущая. Подошёл к стене, сунул руку в неё — тот же эффект. Вновь подошёл к двери. Всё-таки это более привычное место для прохождения, чем стена. Помешкав ещё пару секунд, и, наконец, набравшись смелости, сделал решительный прыжок, сразу оказавшись в коридоре. Осмотрелся вокруг. Опять же, слово “осмотрелся” не совсем подходило к тому, что он делал, так как для того, чтобы видеть всё вокруг, Андрею не нужно было поворачивать голову. Он просто это видел, и причём, всё сразу: и то, что было спереди, и то, что сзади.
В коридоре царили тишина и спокойствие. Лишь изредка они нарушались тихими голосами беседовавших в соседней комнате медсестёр.
— Новенький, что ли?
Голос прозвучал совсем близко, и Андрей вздрогнул от неожиданности. Ничем не приметный мужчина в рабочем комбинезоне стоял рядом и вопросительно смотрел на него. Впрочем, ответа незнакомец не ждал, так как поведение того, кто сейчас выпрыгнул из палаты, говорило само за себя.
— Давай знакомиться? — голосом бывалого и ничему не удивляющегося аборигена, продолжал мужчина и, вновь не дожидаясь ответа, представился, — меня Степаном зовут. Тоже призрак, как и ты.
— Андрей, — Столяров по привычке протянул руку для рукопожатия, но быстро осознал глупость этого жеста. Бестелесные существа вряд ли смогли бы сделать то, что для обычных людей является вполне естественным.
— Да ладно, не смущайся, я тоже в первый день, пока не освоился, тушевался, а сейчас пообвыкся чуток. Ты, главное, от своей палаты далеко не отходи! Вот, видишь?
Степан указал на тонкую, серебряного цвета ниточку, тянувшуюся от его живота в соседнюю палату. Андрей опустил голову и только теперь заметил, что точно такая нить соединяла его астральную оболочку с материальной.
— Пока человек живой, — тем временем продолжал наставления новый знакомый, — эта нитка соединяет оба тела, а когда помрёт, то она и обрывается. Бродят тут по больнице пара “оторванных”. Тела в морге лежат, никто их не забирает, а хозяева этих тел разгуливают да живых пугают.
— А почему далеко отходить нельзя?
— Чтобы ниточку невзначай не оборвать. Чем дальше отходишь, тем она тоньше становится. Так, глядишь, сам себе и капут устроишь, — заразительно засмеялся своей шутке абориген, и посмеявшись, добавил, — лично я не пробовал далеко уходить, но и тебе не советую. Мало ли что? Это те, у кого нить порвалась, могут ходить куда угодно, им теперь всё равно.
— Понятно. Так а ты давно здесь?
— Да уж третий день, — сказал собеседник таким тоном, будто прожил в этом месте чуть ли не всю жизнь. — Строитель я, свалилась мне ерундовина на голову, хорошо, в каске был, а так бы убило нафиг. Вот лежу без сознания, то очнусь, то опять в бессознанку впадаю. Опа! Вот, опять! — вдруг вскрикнул он, и его ниточка, будто превратившись в натянутый жгут резины, с силой потащила астрального двойника в палату, где лежало тело.
Запищал какой-то прибор. Мимо пробежала молоденькая светловолосая медсестра.
— Вера, — сразу же донеслось из большой, шестиместной, палаты, где лежал Степан, — Анофриев снова в себя пришёл.
По коридорчику быстрым шагом прошла вторая девушка. Всё ещё не привыкший к своему бестелесному положению Андрей едва успел отскочить в сторону, испугавшись столкновения с движущейся прямо на него фигурой. Через открытую дверь послышалась какая-то возня, а когда она утихла, прозвучал другой негромкий женский голос:
— Светка, сходи посмотри, как там “аварийный”.
— Ага, — ответил первый, и медсестра, которую назвали Светкой, вышла от строителя и заторопилась в палату Андрея.
Он тоже поспешил за девушкой, чтобы проскользнуть в открывшуюся дверь, а не проникать сквозь неё. Пройдя пару шагов, остановился, наблюдая, что она будет делать. Та подошла к неподвижно лежащему человеку, грустными глазами посмотрела на него, на работающую аппаратуру. Тонкими, без следов маникюра пальцами поправила сдвинувшуюся в ногах у больного простыню, прикрывавшую обнажённое тело и, сокрушённо вздохнув, не спеша покинула помещение. Андрей вновь остался наедине с самим собой.
