Занимаясь этнографическими исследованиями среди русинов Молдавии и их потомков, я не раз сталкивался с целым комплексом представлений, как правило, русинов старшего поколения о своём родном языке. Основной идейный стержень, вокруг которого базируются эти представления, - это мысль о том, что их язык является сакральным носителем древней мировой мудрости, от которого произошли все остальные языки и наречия, и который лежит в основе написания всех священных текстов и книг. Этот факт может, в начале, показаться невероятным по своей претензициозности, тем более, что подавляющее число опрошенных – пожилые люди с невысоким, по современным меркам, уровнем образования и кругозора...
В частности, особо интересно мнение людей с ярко выраженной религиозностью, которые полагают, что первое слово Бога и сама Библия были сказаны и записаны на первозданном русинском языке. Причём, самым удивительным является то, что такая точка зрения наличествует у русинов различных христианских конфессий и направлений. Привожу конкретные примеры: Шевчук Никифор Павлович, житель села Нагоряны Рышканского района, 1922 года рождения, православного вероисповедания:
«Наш язык – русский, - самый правиднэй, самый пэрвый зо усих язэкиу на свити... Бог заговорэу з людьмэ на нащим языковэ, и пэрва Библия, як казалэ дуже стари люды, була запэсана на ним... Увси народэ говорят на тэх язэках, шо спортылэ вид пэрвого нашого языка, шо дау нам Бог...» (1)
Рифляк Виктор Иванович, житель города Рышканы, 1922 года рождения, православного вероисповедания:
«Наш язык – той самэй пэрвый и правиднэй русский язык, шо Бог заговорэу на ним... Стари люди казалэ, шо Адам и Ева говорэлэ на ним... Вид цэго язэка пишлэ и увси други языке у других народиу... Пэрва Библия була запэсана нэ на еуврейским, а на нашим язэковэ, алэ, вин уже даувно спорчиннэй другимэ людьмэ» (2)
Черней Виктор Эммануилович, житель города Рышкны, 1919 года рождения, христиане-пятидесятники:
«Стари люды и мои татэ (родители), яки усигда булэ вэрущимэ, колэс (давно, когда-то) казалэ, шо значала Библия була напэсана на нашим старим язэковэ, бо Бог у начали вогорэу з людьмэ на ним... Той язэк, колэ люды строилэ Вавилонску башню, шо Бог роздилэу и змишау, буув наш старэй язэк... Мэ ужэ нэ так говорым як ти стари люды, а молодижь и того нэ знаи» (3)
Пасечник (Ботнарюк) Вера Даниловна, жительница села Малиновское Рышканского района, 1915 года рождения, христиане-пятидесятники:
«Колэ я була мала, то чула, шо стари люды казалэ, шо пэрвэ слово вид Бога, яким вин сотворэу вэсь свит було на нашим язэковэ... Казалэ, шо первый раз Библия була запэсана тоже на нашим язэковэ...» (4)
Бурдужан Иван Георгиевич, житель города Рышканы, 1926 года рождения, христиане-пятидесятники:
«Вид дужэ старэх людэй – толковэниу, я ще малэй чуув, шо то пэрвэ слово вид Бога, и як кажэ Библия, яке самэ було Богом, було сказано на нашим язэковэ... И пэрва Библия була напэсана на ним... Ще казалэ, шо той язэк, колэ люды строилэ Вавилонску башню до нэба, и шо Бог пэрэмишау иго, буув старэм нашэм язэком. И увси народэ зарэ (теперь) говорят на порчиним нашим язэковэ...» (5).
Колибаба Борис Иванович, Житель села Нагоряны, 1929 года рождения, свидетели Иеговы:
«Я тожэ колэс чуув вид старэх людэй, шо наш язэк – цэ буув пэрвый язэк, на яким Бог говорэу з людьмэ... Казалэ, шо и Библия була зразу напэсана на ним... Ти стари люды дужэ багато зналэ, шо тэпэр нам и нэ снэлоса...» (6).
Новикова (Тимчук) Евгения Алексеевна, жительница города Рышканы, 1929 года рождения, христиане-субботники:
«Да, колэ я була мала, то чула вид старэх людэй, шо Бог колэс говорэу з пэрвымэ людьмэ на нашим язэковэ, и Библия пэрва тоже була напэсана на ним... Тэпэр спортылэ цэй язэк, а молодижь уже нычого нэ знаи...» (7).
Бурдужан Петр Васильевич, житель села Нагоряны Рышканского района, 1931 года рождения, евангелисты-баптисты:
«Я колэс чуув вид старэх людэй, шо пэрвый чулувический язэк цэ буув наш язэк... И у начали Библия була запэсана на нашим язэковэ...» (8).
Эти примеры можно было бы продолжить...
Приведённые высказывания абсолютно не связаны с доктринами, проповедуемыми в данных церковных общинах. В этом автор имел возможность убедиться, так как сам неоднократно посещал их. Да и из самих текстов видно, что собеседники не ссылались на церковные институты, к которым они принадлежат. Источник иной - «стари люды» - древние знания их предков. Именно в реликтовой памяти прадедов-русинов, по мнению автора, надо искать следы столь неожиданных взглядов опрошенных на их родной язык.
Небезынтересно отметить, что аналогичные высказывания зафиксированы автором и у представителей других национальностей:
Бренич (Урсу) Зинаида Яковлевна, молдаванка, жительница города Рышканы, православного вероисповедания:
«Я ще мала чула вид своих дидиу, шо цэй наш хохляцкий молдавский язэк (русинский язык, ибо Зинаида Яковлевна не считает его украинским языком – Ю.И.), буув пэрвым у Бога, и пэрва Библия була напэсана на ним...» (9).
Кирика Фёдор Пантелеевич, молдаванин, житель города Рышканы, христиане-пятидесятники:
«Я ещё с детства слышал, что рутены, как их называли румыны, были первыми людьми на этой земле... Говорили, что Священное Писание было вначале записано на рутенском языке. Но так ли это? - точно не знаю, не берусь утверждать...» (10).
Паря Анатолий Францевич, 1938 года рождения, житель города Рышканы, христиане-субботники, отец – поляк, в паспорте записан как украинец, однако, считает себя «хохлом-русняком»:
«Вид мого тата я колэс чуув, шо наш цэй хохляцкий язык буув пэрвым у Бога, и пэрва Библия була напэсана на ним, но точно цэ нэ знаю...» (11).
Конечно, всё это легко объясняется длительным совместным проживанием опрошенных и их предков с русинами Молдавии.
Как бы ни казались амбициозными взгляды стариков-русинов, они не единственны в своём роде. Схожая теория существовала на Руси издревле. В одной из рукописей XV века, напечатанной О.М. Бодянским в 1863 году, есть такая фраза:
«А грамота русская явилась Богом дана в Корсуне русину, от нея же научился философ Константин» (12).
Русский книжник XV века, говоря о русине, научившем русского грамоте Константина Философа, имел в виду сообщение «Жития Константина Философа» (гл. VIII) (13). Здесь рассказывается, что во время путешествия в Хазарию (около 860г.), Константин Философ задержался на некоторое время со своими спутниками в Крыму. В городе Корсуне (Херсонесе) он «обрёл» евангелие и псалтырь, написанные русскими буквами («русьскыми письмены»). Константин, владевший многими языками, научился читать эти книги так скоро, что спутники его – греки – увидели в этом великое чудо.
Надо сказать, что высказывание древнерусского книжника повлияло на мнение тех исследователей, которые считали, что письменность у восточных славян существовала ещё до просветительской деятельности Константина в виде глаголического письма (14).
Вполне возможно, что неизвестный автор XV века, делая подобное утверждение, располагал другими источниками местного происхождения. А ссылка на «Житие Константина Философа» нужна была для подкрепления уже бытовавшей теории, имевшей древнерусские корни.
На эту мысль, автора данной статьи, наводит существование родственной легенде о Константине Философе (Кирэли-Вучетыли (Кирилле-Учителе)) у русинов Молдавии, записанной мною в разное время и в различных вариантах.
Русинская легенда особенно ценна тем, что в ней фигурируют персонажи, позволяющие нащупать ту тончайшую нить, которая может привести нас к той далёкой индоевропейской мифологической праоснове взглядов, как и древнерусского книжника, если она была в данном случае, так и современных русинов Молдавии. Изложу одну из наиболее содержательных записей на данную тему, сделанную мной в ноябре 1979 года в селе Нагоряны со слов его жителей Ротаря В.Я. (1895-1983) и Иванова В.К. (1906-1980):
...Колэ Вэлэкий Кирэл-Вучетыль та йиго брат Мэфодий забаглэ (захотели, решили) вучеты словянский народ, то сталэ пэрэд иконою Прэсватои Богородыци, шо стояла у Царьгороди у самим вэлэким храми, и началы молэтца, бо нэ зналэ шо их чикаи... И зийшла Прэсьвата Богородэца до нэх, и дала им поцюлюватэ свои руки, и сказала им:
«Добрэ дило вэ задумалэ, маи вирни сынэ, даувно пора цэ начатэ. Бо словянский народ дуже честый душою и сэрцэм, и мои вэлэку надию на Бога. Та пора йиго прывэртаты до Господа Нашого и Иисуса Хрэста... Идит, и будэ вам Божэ благословэннья и моя молэтва, а моя рука росчестэ вам дорогу и нычого плохого до вас нэ доторкнэтца... Алэ... будэ вам у Словяньски зимли вэлэке чудо и дэво, бо учуитэ вэ и убачитэ Пэрвэ Слова вид Бога, у яким Бог зийшоу до нас. И то будэ вэлэкий знак вам и другим народам...»
И упалэ з вэлэкую радистью на зэмлю Кирэл та Мэфодий, и доувго цюлювалэ святи ножки Прэсвати Богородэци... Нэдоувго вонэ збэралыса и пишлэ у дорогу до Словянскуи зимли... И найшлэ вэлэкий народ словянский, якому нэ було числа, и сталэ учеты йиго Правэдни Наши Вири Правослаувни. И сталэ учеты йиго грамоти цэркоувни, и сталэ учеты як читатэ и пэсаты кныжке мудри, и багато тэх кныжок роздалы народу словянскому. И багато найшлэ суби вученыкиу добрых та гарнэх для цэго дила, яки тожэ пишли по народу учетэ грамоти цэркоувни и Вири Правослаувни... И зарадувалоса сэрцэ Кирэлу та Мэфодию, и сталэ вонэ благадарэтэ Бога и Прэсьвату Богорэдыцу за таке чудо и таку помищь!... Алы... як шос (что-то) шкрябало (скребло) им на душу, бо пока нэ бачилэ вонэ того вэлэкого чуда за Пэрвэ Слово вид Бога, яке им вобыщала Прэсьвата Богородыца... И пишлэ вонэ далшэ, на Виз (на Север), учетэ Словянский народ. И попалэ у вэлэкий лис, якому ны було ны конца ны краю, и заблудэлыса... И тут учулэ вонэ як будто якис хор чи спиваи, чи молэтца Богу. И стало им лэгчи на сэрци, и пишлэ вонэ на ти голоса... Доувго вонэ йшлэ, пока нэ стау росходэтца лис и ны выйшли вонэ на честэ мисто. И убачилэ вонэ вэлэку башню, яка тянуласа аж поштэ шо до нэба, а на самим вэрьховэ була як нэ достроина. И йшоу з той башни свет и ти голоса, шо вонэ учулэ раньчи. И пэрэхрэстэлыса Кирэл и Мэфодий, и решэлэ зайтэ у ту башню з молэтвою, бо дужэ чудно и дэувно стало им... Колэ вонэ зайшлэ, то убачилэ там сим старциу у золэтэх рэзах, яки стоялэ кругом и молэлэса Богу. А посэрэдэни стояла дужэ файна молода жинка у били як сниг водэжди. Вона трэмала вэлэку кнэжку з жэлизною обложкую з якои читала молэтвы... И кажна буква, кажнэ слово у ти кнэжки гурило вогнём и свитэлоса таким светом, шо тяжко було дэвэтца, бо начиналэ булитэ вочи... И яке слово та жинка скажэ, то самэ поувторяют свати старци... И така сэла, и така радисть йшла вид тои молэтвэ, шо слёзы сами биглэ з вочей Кирэла та Мэфодия... А вид тои кнэжки, вид тои жинки, и вид тэх старциу йшоу такий свет, шо у ти башни, хоть и нэ було ныгдэ вогня, а було вэдко май луччи, чем билым днём... Нэ вэдыржалэ Кирэл та Мэфодий, нэзко поклонэлэса и сказалэ:
«Бог вам у помищь, Свати Люды!... Куда мэ попалэ, дэ мэ находэмся, и то вэ тут робытэ?...»
Пэрэрвалэса старци и жинка, тожэ поклонэлэса и сказалэ:
«И вам Бог у помищь, Кирэл и Мэфодий!...»
И стало тим ще май чудно, шо ти назвалэ их мня (по имени)... И продоувжылэ:
«А мисто цэ – Вэлэка Мира, шо у Библии еувреи назвалэ «Вавилонска башня», а находэмса мэ у Руськи зэмли... А читаим мэ ту Пэрву Библию, у яки запэсанэ Пэрвэ и Пуслиднэ Слово Бога... И колэ мэ закончим, тодэ и настанэ конэц свита!... А читаим мэ ни на тим язэковэ, шо буув йидэн для усих, пока Господь нэ змишау иго, шоб людэ нэ достоилэ цу Вавилонску башню... Вэ нэ пизнаетэ цэй язэк?...»
И прэслухалэса Кирэл и Мэфодий, и сказалэ:
«Як будто пизнаем... Як будто словянский язэк, алэ май файнэй, май честый, май звонкий!...»
«Добрэ!»
- сказала жинка,
- «Пизналэ, цэ и е той пэрвый язэк вид Бога, цэ – наш русняцкий язэк, на яким говорят уси словянэ, и який помишалэ други народы...»
Щэ май чудно стало Кирэлу и Мэфодию, и спыталэ вонэ:
«А чо цэ ныхто нэ знаи?...»
И сказала им дэувна жинка:
«Бо нэ прыйшло ще врэмня цэ знатэ... Бо выртаитца Правидна Наша Правослаувна Вира туда, видки вона вэйшла, и вэ прынэслы ии у кнэжках... Бо вэлэка честь и слава будэ Руськи зэмли и Руському народу, бо лэшь вин будэ пазэтэ Правослаувну Виру до Суда Божого!... Алэ знэнавэдят други народы Руську зэмлю за цэ, и дужэ вона будэ страдатэ за цэ, и особэнно у пуслидни врэмэна!... И дужэ будут нэнавэдитэ наш русняцкий русский язэк, и уси будут плёватэ на нэго, и казатэ, шо цэ – псячий язэк, шо лэшь псэ на ним можут гаувкатэ, а людям – сором на ним говорэтэ!... И будут други народэ фалэтца (хвастаться) своимэ язэкамэ и своию вирою, и казатэ, шо вонэ сами май пэрви и правидни, но цэ будэ вэлэка нэпраувда... И нэ будэ мира даже и миж словянскимэ народамэ, и будут и вонэ нэнавэдитэ наш старэй и пэрвый русняцкий русский язэк!... Но Бог покладэ конэц и цэму... И тодэ у Час Суда видкрэитца цэ мисто усим сторонам и усим народам, и вэйдэм мы з цэю кнэжкую до людэй, и убачут уси народэ як вонэ вобманювалэса и вобманювалэ других, и будэ тяжко им, бо лэшь правиднэм будэ спасэннья!...»
И, напоследок, чудесная дева и старцы-мудрецы запретили строго-настрого рассказывать Кириллу и Мефодию об увиденном кому-либо, указав, что это и есть то «вэлэке чудо и дэво», какое им обещала Пресвятая Богородица...
Я несколько сократил легенду, стараясь передать её основную идею. Интересно отметить, что, по словам Ротаря В.Я., объездившего во время Первой Мировой войны и после неё весь Карпатский регион, различные вариации этой легенды существовали в начале ХХ века у русинов Прикарпатья и Закарпатья («по цу и по ту сторону Карпатиу»). Естественно, что местом действия были Карпаты. Однако, и в рассказах некоторых молдавских русинов, тоже фигурировали Карпаты (15).
Кто же эта таинственная дева и семь мудрецов, и почему Вавилонская башня оказалась в Русской земле?
В сокровенной русинской мифологии она известна под именем Вэчи или Вэки:
«Вэлэкуи Маты Вэчи, Вэлэкуи Божи Сэлы, Вэлэки Божи Рэчи и Мудристи, яка хранэт то Божэ Слово, яким Бог сотворэу вэсь билый свит, зэмлю и нэбо, солнце, звёзды, месяц, и усих живэх тварэниу и людэй» (16)
А окружают её - «сим вэлэких старциу – толковэниу», коим открыты все тайны земли и неба, и которые часто сопровождают «Вэлэку Маты Вэчу» в её земных и небесных делах.
В сокровенных русинских сказаниях Вэча появляется в различных образах:
- то в виде древних вещей старухи, пророчествующей путнику дальнейший его путь или судьбу;
- то в виде почтенной матроны с семью детишками (обличье которых приняли семь старцев-толковинов), разъясняющей достойному человеку, как правильно преодолеть ждущие его препятствия;
- то в виде юной девы изумительной красоты, испытывающей любовь добра молодца, который идёт спасать любимую, и щедро награждающей устоявшего.
Она многолика и разнообразна в своих проявлениях:
- то может принять огромные размеры, заполнив собой всё видимое и невидимое, ибо слово покрывает всё;
- то может стать как песчинка, ибо и песчинка имеет имя.
Она наставница жаждущих мудрости, к ней обращаются поэты и сказители, ждущие вдохновения. Она даёт говорящему особую силу слова, коим он может унять разгневанного царя, остановить безжалостного врага, вылечить безнадёжно больного человека, и даже воскресить умершего. Слово в устах Маты-Вэчи всемогуще, способно творить небывалые чудеса и дела...
По рассказам стариков-русинов, которые мне довелось слышать в детстве, певцы-сказители древности в начале каждого сказания пропеваемого слушателям, обязательно обращались к Матэри-Вэчи, прося ниспослать им мистическую силу вдохновения. Хочу привести несколько строк древнего гимна, посвящённого Вэчи, списанного мной с рукописи моего прапрадеда
Ротаря Я.Д. (1851-1930) в 1983 году:
Та Вэча, та Маты, нам струны заводы,
Йи голос высокий нам сходы з нэбэс,
И сэрце и розум по струнам вин воды,
Мы скажым шо було и буды колэс!
Та лэгки дыханнья на били зазвоны!
Та сыла на пальци нам жаром тыче!
Та Вэча, та Маты ту сылу нам гоны,
Бо Слово мечамы за Праувду сиче!
Конечно, в рамках данной работы невозможно опубликовать все сведения о Матэри-Вэчи, собранные автором. К сожалению, не вся информация на данный момент подверглась систематизации и научной обработке. Однако, по мнению автора, изложенного выше, уже достаточно для того, чтобы любой серьёзный исследователь ведийской мифологии мог заподозрить в русинской Вэчи сильно христианизированную родственницу древнеиндийской богини Вач, являющейся персонификацией речи и получившей своё имя от ведийского слова «vac», означавшего - «речь, слово» (18). Тождество русского диалектного «вяк(ать)» (в русинском оно звучит как «вэкаты») и санскритского глагола «vac» установлено уже давно (19).
Суть ведийской Речи и ее онтологическое первенство – предмет двух гимнов
«Ригведы – Х, 71 и Х, 125 (20). Речь-Вач выступает в них, как образ всего мира, охватывающий все, что в нем есть: Я рождаю отца на вершине этого (мира); мое лоно в водах, в океане; оттуда расхожусь я по всем существам; я касаюсь теменем того неба. Я ведь вею, как ветер, охватывая все существа: по ту сторону неба, (а) здесь, по ту сторону земли – такая я стала величием»
(РВ Х, 125, 7-8). Речь-Вач говорит, что она заполнила собой небо и землю (РВ Х, 125,6), что она же двигается вместе с богами, несет их на себе; ею живут (РВ Х, 125, 4).
Речь описывает себя как повелительницу, собирательницу сокровищ, первую из достойных жертвоприношения (РВ Х, 125, 3). Кого Речь любит, того она делает могучим; одного – брахманом, другого – риши, третьего – мудрым (РВ Х, 125, 5). Один из парадоксов, связанный в Ведах с происхождением Речи, состоит в том, что не только Речь создает мудрых риши, но и мудрые риши создали Речь, о чем свидетельствует особый гимн о сотворении сакральной Речи (РВ Х, 71), в котором упоминается о том, как древние певцы сотворили Речь, сделав скрытое и непроявленное открытым и явным, причем мысль их служила своего рода фильтром, для Речи...
Аналогичный сюжет существует и в русинской мифологии, где уже упоминавшиеся семь мудрецов-толковинов, сотворили Вэчу-Маты с помощью особой мыслительной мировой энергии - «Вэлэкого Толка», по названию которой они именуются и сами. Обратим внимание, что количество русинских старцев-толковинов тоже самое, что и ведийских риши – семь (21). Поэтому ведийская триада мысль – слово – дело в русинском исполнении звучит, как мысль («Вэлэкий Толк») - слово («Вэча») - дело («Добрэ Дило»). Заметим, что русинская триада заканчивается не просто «дилом», а именно - «добрым дилом». И это очень важный момент в понимании культуры русинов Молдавии, как прошедшего сквозь время оскола Древней Руси.
Продолжение см. здесь...
