Миссия. Начало пути. Книга первая
Миссия. Эликсир. Глава 16 / Глава 18
Глава 17
Закончился ещё один трудовой день у лекарского дуэта. Андрею порой казалось, что ничего нового он уже больше от своего наставника не узнает, и уже можно возвращаться домой. И именно тогда, когда такая мыслишка начинала созревать в его сознании, в рутинном потоке обыденных заболеваний и таких же, уже вполне привычных способов их лечения тут же находился ещё один уникальный случай, когда Савченко проявлял необычайную чуткость и безграничное лекарское мастерство. Никодим Георгиевич, как и многие истинные целители, также обладал всеми необходимыми качествами: и врождённым даром, и особенным видением, но так виртуозно и творчески пользоваться всем этим, как делал он, умеет далеко не каждый. Столяров вовсе не завидовал ему; это нелепое чувство уже давно было ему не знакомо, ведь он прекрасно понимал, что всё, что учитель показывал сейчас, это не только врождённые способности, но и результат трудной многолетней практики и опыта, приобретённого в работе и общении с сотнями, если даже не с тысячами пациентов.
Как обычно, после окончания трудового дня мужчины сидели на кухне, где радушная хозяюшка кормила их свежеприготовленным ужином. Анастасия Павловна прекрасно готовила, и Андрей нередко просил добавки, особенно когда выдавался напряжённый день и приходилось расходовать много сил и энергии. На Савченко, казалось, не влияло ни количество посетителей, ни количество сил, затраченных на их лечение. Ел он всегда очень умеренно, всего одну порцию, величину которой безошибочно, словно каким-то особым чутьём, прислушиваясь к состоянию мужа, определяла его заботливая супруга, и никогда не просил добавки. После ужина мужчины в непринуждённой беседе коротали ещё полчасика, ждали, пока пища немного усвоится, после чего пили чай и расходились либо спать, если время было позднее, либо по своим делам, если время позволяло. Иногда к их беседе присоединялась и хозяйка дома, вставляя в разговор пару своих фраз, которые, нужно отметить, всегда были по делу и к месту.
Сегодня пациентов было не слишком много, однако почти все пришли с серьёзными проблемами со здоровьем, так что времени на решение этих проблем понадобилось гораздо больше, чем обычно. Лекари трудились до позднего вечера, и Андрей, когда понял, что на тренировку не успеет, позвонил Колянычу и предупредил, чтобы его не ждали. Теперь, когда все проблемы у пациентов были решены, а ужин съеден, учитель с учеником, в ожидании вечернего чая, вели спокойную неторопливую беседу. Анастасия Павловна возилась с подготовкой еды на завтра, и Столяров вдруг представил себя в образе Никодима Георгиевича, такого вот старенького лекаря, а Свету в образе своей старушки жены, такой живой и заботливой, как здешняя хозяйка. “Интересно, — улыбнувшись своим мыслям, подумал он, — вот есть регрессивный гипноз, под воздействием которого можно узнать своё прошлое, есть практики, занимаясь которыми можно увидеть даже свои прошлые жизни. Но почему невозможно заглянуть в будущее? Ведь все эзотерики утверждают, что времени, какое оно присутствует в нашей жизни и которое мы наблюдаем и ощущаем, не существует. Говорят, что все события на божественном плане каким-то образом происходят одновременно, так почему прошлое мы можем увидеть, а будущее нет?”
Никодим, словно каким-то неведомым чувством уловив изменение настроения ученика, а может, прочтя его мысли, сказал:
— Я вот всё размышляю о твоём даре видеть эту “чёрную метку”. Ты же в этом случае являешься своего рода провидцем, так как практически предсказываешь будущее.
Андрей вопросительно взглянул на своего наставника из-за чашки, которую поднёс ко рту. Его удивило такое странное совпадение направления движения их мыслей, однако Савченко не обратил на этот взгляд никакого внимания, так как уже был поглощён какими-то своими мыслями.
— Вот если бы все люди так же, как ты, могли заглянуть всего лишь не намного, всего на чуть-чуть вперёд, в будущее, скольких бы проблем можно было бы избежать. Вот взять хотя бы этот случай со взрывом у вас в аэропорту. Знай кто-нибудь из тех людей, которые погибли, что их самолёт скоро взорвётся, то непременно отложили бы вылет или предприняли какие-нибудь другие меры безопасности и, в результате, остались бы живы. Сколько бы ещё добрых и полезных дел смог сделать этот бизнесмен Бондарь!
Андрей мельком взглянул на задумчивое лицо учителя и ничего не ответил. Он не стал разубеждать и разочаровывать лекаря в его ошибочной оценке персоны погибшего банкира, лишь про себя добавил: “А сколько бы ещё бед натворил этот старый рептилоид под видом добрых и полезных дел? Слава Богу, что, как и люди, эти сущности тоже не обладают даром ясновидения и предвидения, иначе справиться с ними было бы гораздо сложнее. А справляться с ними нужно, ох, как нужно! Иначе не видать нам нашего светлого будущего ещё много, не то что лет — столетий”.
Перекинувшись ещё несколькими, ничего не значащими фразами, уставшие после трудового дня лекари разошлись по своим комнатам. Андрей, приготовив постель, присел на коврик возле окна, чтобы провести вечернюю медитацию. Расслабившись и отрешившись от всех мирских забот, он погрузился в изменённое состояние сознания, как вдруг ощутил непреодолимое желание увидеть свою старую знакомую Светозару. Не сообразив даже, как в таком состоянии могло возникнуть какое-либо желание, да и ещё такое сильное, Столяров перенёсся к знакомому ручью с аккуратным деревянным мостиком. Оглядевшись вокруг, он никого не обнаружил. “Странно, — подумал он, — и где же мне её искать?” Но тут же за спиной услышал чью-то лёгкую поступь. Резко обернувшись, Андрей увидел ту, которую и хотел здесь встретить. При появлении девушки вся его сущность тут же наполнилась необъяснимой радостью и словно согрелась добрым и мягким светом. Светозара улыбнулась ему своей волшебной улыбкой и, ничего не говоря, уселась на мягкую душистую траву прямо возле тропинки, по которой, видимо, пришла.
— Хотел меня видеть? — весело, со смешинкой в голосе, спросила девушка, когда Андрей расположился рядом с ней.
— Ну, не то, чтобы… — начал было Столяров, но закончил неожиданно для самого себя коротко и лаконично, — да, хотел.
— И почто тревожишь старушку? — ещё шире улыбнулась Светозара, блеснув лукавыми огоньками синих глаз.
Андрей тоже улыбнулся. Ещё каких-нибудь полчаса назад он представлял Светлану старушкой, а ведь рядом с ним сидела точная её копия. Умом понимая то, что эта вот девушка жила много веков назад, и если учитывать эти годы, действительно была глубокой старухой, однако в этот момент представить Светозару в преклонном возрасте у него почему-то не получилось. От собеседницы не укрылось некоторое замешательство, на несколько мгновений возникшее на лице друга, и она, как это часто бывало, залилась весёлым смехом.
— Забавный ты, Андрюша, — отсмеявшись, сказала девушка, но увидев, что тот засмущался, уже серьёзно добавила, — вижу, что вопросы у тебя есть. Спрашивай уж, коли пришёл.
— Ты вот всё знаешь?.. — не стал тянуть время Андрей.
— Ну, допустим…
— Так вот и скажи мне: могу я, например, увидеть своё будущее или, скажем, будущее потомков? Почему вот прошлое нам дано увидеть, а будущее нет?
Девушка повернула голову и пристально взглянула на своего гостя. Столяров тоже повернулся и пристально всматривался в лицо подруги, с нетерпением ожидая ответ на давно волнующий его вопрос. На некоторое время воцарилось молчание. Оба, словно под гипнозом, не моргая глядели друг другу в глаза, будто пытаясь извлечь оттуда какую-то тайну. Андрей, правда, прекрасно понимал, что это для него Светозара — тайна за семью печатями, в то время как его душа для неё лежит во всей своей красе на её изящной ладошке, как открытая и давно прочитанная книга.
— Будущее, говоришь? — наконец нарушила молчание Светозара. — А вот ты мне скажи, а готов ли ты отдать по году своей жизни за каждые десять лет, увиденные наперёд?
Андрей задумался. Такого поворота он не ожидал. Это получалось, что за то, чтобы заглянуть на сто лет вперёд, нужно заплатить десятью годами реальной жизни? Однако его недолгие размышления прервал привычный громкий и раскатистый смех девушки. Она смеялась так звонко и заразительно, что он тоже не выдержал и расхохотался.
— Ты бы видел своё лицо, когда я задала тебе вопрос, — всё ещё веселясь, сказала Светозара. — Да не переживай ты так, пошутила я. Не нужно никакими годами расплачиваться, всё абсолютно безоплатно. Только ты позабыл вот о чём. Всё дело в том, что существует безконечное количество вариантов будущего, и по какому варианту пойдёт развитие вашего мира, известно разве лишь только Роду Всевышнему. А может, и он, так же, как и мы, смотрит на то, что происходит на Земле и задумчиво так удивляется: “Ну надо же, как интересно!”
Девушка опять рассмеялась, и казалось, что когда она смеётся, то просыпается и радостно трепещет всё живое вокруг неё, вторя её разливающемуся, словно ручейки тонкой жизнеутверждающей энергии, голосу. Смеялись своим стрекотом кузнечики, скромно шикали листвой в свои чёрно-белые кулачки берёзки, заливался потоками ровного смеха протекающий мимо ручей.
— Ты хочешь увидеть будущее? — вдруг резко став серьёзной, спросила Светозара.
Теперь Андрей уже засомневался и немного замешкался с ответом, мысленно спрашивая себя, действительно ли он этого хочет. Однако после небольшой паузы всё же решительно кивнул головой и твёрдо сказал:
— Да.
— Ну что ж, я могу тебе предоставить такую возможность. Но, как я уже говорила, ты увидишь лишь один из вариантов. То будущее, которое сформировалось сейчас, основано на нынешнем сознании людей, их желаниях и их стремлениях. Но мир стремительно меняется каждую секунду, каждое мгновение… Всё больше здравомыслящих людей просыпается и вырывается из паутины иллюзии, в которой они пребывали до сих пор. Они решительно стряхивают с себя морок, окутывающий их сознание, тем самым прозревая и определяя себе новый путь — путь развития и созидания. И чем больше таких людей будет появляться, тем быстрее будет меняться этот мир в лучшую сторону, и тем больше будет отклоняться вектор развития событий от нынешнего направления. Немалую роль во всех этих процессах играет и энергетика самой планеты, а также божественные космические вибрации, которые приходят на смену низкочастотному излучению уходящей эпохи Лисы. Всё это, несомненно, будет постоянно вносить свои корректировки в процесс формирования будущего. Ну так что, ты готов увидеть сформированное на данный момент будущее?
— Да, — уже совершенно утвердившись в своём намерении, повторил Андрей.
— Хорошо. Я думаю, что заглядывать на несколько лет вперёд не совсем интересно, да и не стоит тратить ресурсы на такие пустяки. Давай-ка, загляни лет, так скажем, на двести вперёд, а?
— Можно и на двести, но я вот ещё что хотел спросить. Я тут недавно сон видел.
— Знаю, знаю, что ты видел, и что?
— Скажи, это мне высшие существа будущее показали, или это всё-таки плод моих фантазий?
— Вопрос не по существу, — уклонилась от ответа Светозара. — Ты вот что скажи: как долго ты хочешь пребывать там, в будущем?
Немного разочаровавшись, что так и не получил ответа на вопрос о загадочном сне, Столяров сказал:
— Ну, так, чтобы осмотреться там немного, узнать, что там и как.
— Хорошо. Если тебе вдруг не понравится или захочешь вернуться, то просто громко и чётко произнеси: “Домой”, и сразу окажешься у себя дома. Ну что, готов?
Андрей лишь кивнул, сконцентрировавшись на предстоящем прыжке во времени. Однако, как ему показалось, ничего не произошло, он просто вернулся в своё тело, которое пребывало в медитации в неизменной позе Лотоса. На улице уже давно была ночь. “Опять эта девчонка надо мной подшутила, — с досадой подумал Столяров. — Да и я-то хорош, размечтался, что так вот в будущее попаду…” Не включая свет, он при свете выглянувшей из-за туч луны нашёл свою кровать и улёгся спать. Ночью, даже во сне, он тоже никуда не попал: ни в прошлое, ни в будущее. Сон был какой-то сумбурный и, в общем-то, ни о чём.
* * *
— Андрюшка, подъём, — услышал он знакомый женский голос, однако, находясь ещё в полусонном состоянии, сразу распознать, кому он принадлежит, не смог.
Ясно было одно: голос этот не принадлежал ни хозяйке дома, ни кому-либо ещё из жителей посёлка. Он хотел открыть глаза, но понял, что сделать этого не сможет, пока не повернёт голову в сторону, так как в окно ярко светило тёплое весеннее солнышко, тёплые лучи которого сейчас нежно ласкали его лицо. “Что это я, — подумал Столяров с укоризной к самому себе, — проспал сегодня время медитации и не сделал все необходимые практики? Позорище! За столько времени так непростительно расслабился. Не иначе как моя подруга Светозара постаралась, напустила на меня своих чар”. Повернувшись на бок, он откинул в сторону одеяло и вскочил с кровати, на ходу протирая глаза. Вот только когда он их открыл и осмотрелся, то был весьма удивлён. Первое, что бросилось в глаза, это обстановка комнаты, в которой он находился. Она значительно изменилась. Да что там изменилась! Это была вовсе не та обстановка и не та комната, в которой он вчера заснул. Самое главное, что сразу бросалось в глаза и выглядело не то что не привычно, а даже как-то нелепо, это то, что из привычной четырёхугольной она вдруг стала круглой! Апофеозом всех изменений, так внезапно произошедших с прошлого вечера, было то, что изменился и он сам. Из небольшого зеркала, которое висело рядом с кроватью и к которому он подошёл, шлёпая босыми ногами по деревянному полу, на него смотрел паренёк лет тринадцати. У этого подростка, смотревшего на него большими от удивления глазами, не было не то что бороды, но даже и признаков пушка на подбородке. Рыжие непослушные волосы на его голове, словно растрёпанная на ветру копна сена, топорщились в разные стороны. Андрей автоматически провёл рукой по голове, пытаясь их пригладить, но у него ничего из этой затеи не получилось — волосы, словно вредные пружинки, никак не хотели укладываться в аккуратную причёску.
— Андрей, сколько можно звать? — снова послышался тот же голос, и только теперь он вдруг осознал, что голос-то не звучал из-за закрытой двери, а просто каким-то образом появлялся прямо у него в голове точно так же, как когда-то появлялся в голове голос его учителя из миров Слави.
“Мама?!” — вспыхнула в голове догадка. — Точно, это же мамин голос!
Теперь Столяров был точно уверен, что это она, так как, наконец, узнал такой любимый и такой милый его сердцу голос, который он почти уже забыл.
— Иду, — крикнул, точнее, хотел крикнуть парень, но из-за возрастной ломки пустил, как говорят, “петуха”.
Вместо ответа у него получилось что-то невразумительное, однако, судя по тому, что мать больше не стала его звать, она, видимо, получила его мысленный посыл таким же образом, как передавала ему свой. Осмотревшись, Столяров увидел аккуратно сложенную на табуретке у кровати одежду. Он, насколько мог, быстро оделся, изучающе осмотрел себя и, мысленно обратившись за помощью к Всевышнему, открыл дверь комнаты. Шагнув за порог в неизвестный ему мир, он тут же получил лёгкий подзатыльник, который отвесила ему тяжёлая на вид мужская рука.
— Ну-ка, поторапливайся, — скомандовал вовсе не зло, но в то же время бескомпромиссно строго отец. — Смотри, вся семья тебя ждёт на зарядку. Соня! Давай, живо умываться и сюда.
— Ага, — весело согласился Андрей, и ноги его сами понесли в привычном для них направлении.
Теперь, немного отойдя от первоначального шока, он больше не удивлялся и не гадал, что с ним и где он находится. Светозара всё же выполнила обещание и перенесла его в будущее. Только произошло это всё совсем не так, как он предполагал. Он ведь думал, что просто перенесётся на пару веков вперёд вместе со своим родным телом, а вышло, что перенеслось только его сознание, да ещё и в тело подростка, которого тоже зовут Андреем. По пути в ванную комнату, Столяров отметил для себя, что, кроме родителей, в доме находились ещё двое детей: девочка чуть младше его и ещё более младший мальчик лет шести — сестра и братишка. Не желая больше получать оплеух от отца, парень, подойдя к умывальнику, быстро привёл себя в порядок. Умывшись и расчесав смоченные водой непокорные волосы, он присоединился к своему дружному семейству.
— Слава Богу, причесался наконец, — с улыбкой заметила мать. — Что, всё-таки надоело ходить растрёпанным?
Паренёк лишь неопределённо пожал плечами и присоединился к членам своей семьи, вместе со всеми с удовольствием проделав небольшое количество незамысловатых упражнений для разминки тела.
Во время зарядки Андрей бросал беглые взгляды на свою родню, чтобы привыкнуть и запомнить их лица. Несмотря на то, что голоса их ему казались такими знакомыми и похожими на голоса его родителей из прошлого времени, их внешность оказалась совсем другой. Ну, а сестры и брата в той жизни у него вообще не было. Сделав зарядку и приняв водные процедуры в виде обливания водой во дворе, семейство переместилось на кухню, где их ждал свежеприготовленный завтрак. Первые впечатления о пребывании в будущем были весьма занятными. Необычная форма комнат и дома, в котором не было углов, непривычные лица родни, с которыми, тем не менее, он ощущал какую-то незримую родовую связь — всё это было интересно и, в то же время, приносило необъяснимую тревогу и беспокойство. Придя на кухню и окинув её беглым взглядом, Столяров испытал явное разочарование. Начитавшись в детстве книжек про фантастическое будущее, он с грустью отметил, что здесь нет ни суперкастрюль, которые сами варят кашу, ни каких-либо других фантастических суперприспособлений для готовки пищи. Если не брать во внимание уже привычную круглую форму, то это была вполне обыденная кухня, даже, можно сказать, бедноватая.
Посреди просторной комнаты стояла большая печь, которая топилась дровами, лежавшими небольшой поленницей рядом с ней. Из неё мать достала кастрюльку, сделанную из нержавейки, полную ароматной гречневой каши. Возле большого окна стоял деревянный, накрытый матерчатой скатертью стол, на котором была расставлена обычная глиняная посуда, и вот как раз отсутствие синтетических материалов, в большом количестве преобладающих на современных кухнях, удивило и одновременно порадовало пришельца из прошлого. Здесь не было ни пластмассовых клеёнок, ни всевозможных полиэтиленовых пакетиков, ни прочих других изделий из полимеров. На кухонной утвари и на кухонной мебели все ручки были изготовлены исключительно из дерева. Осторожно, будто невзначай, бросая взгляды по сторонам, Андрей отметил для себя и отсутствие розеток с выключателями, хотя обычная лампочка, заключённая в неброский стеклянный колпак, в комнате была. “Такое впечатление, что прогресс пошёл в обратном направлении”, — подумал он, но вопросов задавать не стал, чтобы не вызвать недоумение у родителей и насмешку у своих младших брата и сестры. “Времени у меня много, так что постепенно разберусь, что к чему”, — решил он.
Мать вошла на кухню уже не в спортивном костюме, в котором была на зарядке, а в красивом длинном и свободном сарафане и, встав рядом с отцом, прочла вместе со всеми молитву. Столяров, старательно повторяя за остальными слова священного текста, между тем создал в уме ещё одну заметочку. По воодушевлённым и сияющим счастьем лицам своих родственников он понимал, что проводился этот ритуал вовсе не формально, как это делали многие люди в его времени, а очень даже искренне, так что после молитвы и у него внутри будто что-то шевельнулось и как-то потеплело на душе. Впрочем, что-то необычное в своём физическом состоянии он испытывал уже с самого пробуждения. Это было какое-то необъяснимое чувство радости, чувство защищённости от всяких невзгод. Исходило оно откуда-то извне, из какого-то далёкого неведомого источника, мягким теплом проникая через все мельчайшие поры тела куда-то глубоко вовнутрь. Прикинув, что уровень технологий в будущем должен быть намного выше, чем у них в прошлом, Андрей решил, что такие необычные приятные ощущения дают какие-то современные излучатели неизвестной ему энергии, расположенные в доме. Однако эта мысль как-то быстро растворилась в сознании, особенно учитывая отсутствие в обозримом пространстве вообще каких-либо суперсовременных устройств. Но вот на смену исчезнувшей мысли появилась новая, да такая, от которой приятные ощущения в груди усилились, аж до мурашек по коже. “Может, это и есть то самое ощущение Бога в себе, — подумал он, — те самые чувства, о которых столько говорили эзотерики и разные религии его эпохи? Может быть, это та самая Вера и есть, то самое ведание Верховного Бога Ра, о котором говорили древние славяне?”
Не оправдались у новоприбывшего в этот мир человека и чаяния по поводу какого-нибудь необычного завтрака. Точнее сказать, он был действительно непривычный, с точки зрения его понимания, и необычность его была в том, что состоял он из маленькой тарелочки гречневой каши с небольшой порцией салата и одного фрукта на выбор на десерт. Гречка была немного необычной из-за каких-то специй, добавленных в неё, салат был весьма даже вкусным, а яблоко сочным, но, по его меркам, одна предложенная каждому члену семьи порция по объёму была, как для грудного ребёнка. Однако, несмотря на такие размеры завтрака, добавки никто не попросил, да и ему этого показалось больше, чем достаточно. Организм с благодарностью отнёсся к полученной извне энергии, потому что со времени пробуждения и во время зарядки уже получил изрядное количество праны, необходимой для активной жизни. Еда для человека в этом мире была скорее лишь дополнительным источником жизненной энергии, но никак не основным, как в прошлом.
— Вы сегодня к Прохору на обучение? — то ли спрашивая, то ли напоминая, сказал отец, когда, позавтракав и поблагодарив Всевышнего за пищу, семья вышла из-за стола.
Андрей на всякий случай кивнул. Сначала он подумал, что сегодня в школе выходной, и он со своим братом ходит чему-то обучаться к какому-то Прохору. Но, как выяснилось, школ в том виде, какие были в прошлые времена, здесь не существовало. Здесь было что-то вроде обучения по интересам, как в наше время кружки для творчества. С ранних лет у детей каким-то образом — а каким именно, ещё предстояло узнать — определялись их способности и стремления. Когда наклонности чада были определены, его отдавали на обучение в семью, в которой имелся специалист такого профиля, где тот и развивал в своих учениках именно те навыки, к которым малыш был склонен более всего. Дети же этого специалиста шли на обучение к другому, по своим интересам и способностям, или же оставались в своей семье, если унаследовали талант от родителей. Обучившись одному ремеслу, ученик мог пойти к другому мастеру и освоить ещё одну профессию. Остальные, более специфические науки изучались по мере необходимости: либо в других семьях, где муж или жена имели эти знания, либо ученики поступали в высшие учебные заведения со специальным уклоном. Элементарные знания по математике, письму и прочим необходимым наукам давались ещё в своей семье в самом раннем возрасте.
После того как подросток обучился у специалиста всему, что было нужно, он шёл работать в артель, где небольшими коллективами изготавливались на редкость уникальные вещи. Общим, что преподавалось во всех семейных школах и что всегда ставилось выше самих прикладных навыков, было привитие ребёнку с самых ранних лет его жизни глубоких чувств морали и духовности. Вежливость, уважение к старшим и младшим, деликатность и скромность прививались в этом мире практически с пелёнок.
Всё это Столяров узнал в течение дня, а сейчас он шёл со своим младшеньким братишкой, которого звали Петькой, к дяде Прохору учиться работать с деревом. Очутившись в будущем, он, по стечению обстоятельств или по воле подруги Светозары, попал на ту же стезю, по которой шёл и в прошлом времени, в начале своей трудовой деятельности. Проходя по зелёным красивым улицам населённого пункта — что именно это было, город или посёлок, Андрей ещё так и не понял — он обратил внимание на чистоту и порядок. Ни на пешеходных дорожках, ни на автомобильной дороге, где изредка на небольшой скорости проезжали непривычного вида электромобили, не валялось никакого мусора. Через пять минут стало понятно почему. В одной из кучек детей, направляющихся так же, как и они с братом, на обучение, какой-то мальчишка случайно обронил небольшой листок бумаги — видимо, неудачно попытался положить его в карман. Листок ещё не успел прикоснуться к асфальту, как тут же раздались возгласы других детей, проходящих мимо, которые обратили внимание неаккуратного мальца на его оплошность. Тот, обернувшись и увидев, что оставил свой предмет на тротуаре, немедленно вернулся и исправил ошибку, подобрав то, что обронил, и поблагодарив наблюдательных прохожих за их подсказку. Видимо, и отношение к чистоте своего посёлка также закладывалось в детей ещё с рождения, и никому не нужен был строгий надзиратель из числа взрослых.
К выводу, что это именно посёлок, а не город, Андрей начал склоняться, когда, рассмотрев окрестности, не увидел ни многоэтажек, ни каких-либо предприятий. И вообще, с самых первых минут его пребывания здесь у него всё чаще появлялось сомнение, что его весёлая подружка Светозара над ним просто подшутила и отправила не в далёкое будущее, а в какое-то прошлое, причём из параллельной реальности. Но тогда откуда в прошлом асфальт и электромобили? С каждой минутой Столярову становилось всё интересней узнавать об этом мире, таящем в себе множество загадок, всё новые и новые подробности.
Прохором оказался добродушный седой мужичок с окладистой бородой, на вид лет пятидесяти. Однако, как выяснилось позже, внешний вид в этом мире был весьма обманчив. Здоровый образ жизни, здоровое питание и хорошая экологическая обстановка творили чудеса безо всякой медицины. Люди теперь жили в среднем не меньше ста пятидесяти лет, причём полными сил и с прекрасной памятью. Вот и Прохору оказалось не пятьдесят, а целых девяносто лет. Андрей с Петькой пришли не первыми: во дворе у наставника уже трудилось несколько мальчишек разного возраста. Братья поприветствовали хозяина дома и взялись за недоделанную вчера работу. Оказалось, что Андрей не окончил делать табуретку. Недолго думая, он принялся за вполне привычную по прошлой жизни работу, по которой, честно сказать, уже порядком соскучился. Увлёкшись любимым делом, парнишка совсем потерял контроль над окружающим миром и пришёл в себя только тогда, когда где-то рядом прозвучал голос одного из мальчишек-учеников:
— Во даёт!
Столяров, словно очнувшись, осмотрелся вокруг. Все ребята, обучающиеся у Прохора, и сам учитель окружили его полукольцом и внимательно следили, как он самозабвенно занимался резьбой по дереву, превращая обычную табуретку в настоящее произведение искусства.
— И как же тебе это удалось? — поинтересовался старик, хитро прищурясь одним глазом.
— Да как-то само получилось, — будто оправдываясь, ответил Андрей.
— Ты смотри! Молодец! — похвалил Прохор. — Сам, значит, научился входить в поток? Ну что ж, видимо, время пришло.
Андрей пожал плечами, словно извиняясь, и больше ничего не сказал. Ему уже приходилось работать в таком состоянии сознания, когда он лечил своего маленького соседа. Тогда, войдя в поток, он отключил свой ум и работал только на тех энергиях, которые приходили откуда-то извне. Подсознание отдавало его телу приказы, а то чётко, без малейших ошибок выполняло необходимые действия. Сегодня он ещё раз вошёл в такое состояние, только уже во время работы с обычным предметом мебели.
— Ну что ж, молодец, Андрюша, — ещё раз похвалил наставник, — только вот проблема-то...
Старик изобразил на лице растерянность.
— Остальные табуреточки-то тожеть придётся доработать в такой же манере, а то негоже ведь получается. Комплект-то неодинаковый — пять обычных табуреток, а одна, ну, прямо настоящий царский трон.
Стоявшая рядом детвора прыснула со смеху, а задумчивый ученик привычным движением вытер рукой и так сухой нос и, не обращая внимания на шуточки товарищей, продолжил работу. Однако теперь он решил не уходить так глубоко в себя, а между делом прислушиваться ко всем разговорам ребятни, чтобы побольше узнать об этом мире.
— Ну-ка, брысь по местам, — грозно прикрикнул на детвору Прохор и, одобрительно похлопав Андрея по плечу, пошёл заниматься своими делами.
К обеду обучение закончилось. Столяров за это время услышал много новой для себя информации о жизни в этом времени и немного пообщался со своим сверстником Сашкой, трудившимся рядом. Прибрав свои рабочие места, братья пошли домой. Проходя возле соседнего двора, Андрей увидел довольно пожилого на вид старика. Тот, пригладив сухой и костлявой от старости ладонью свои длинные седые волосы, собранные сзади в конский хвост, внимательно взглянул из-под густых, таких же белых, как и волосы, бровей на проходящих мимо ребят. Его морщинистое лицо засветилось улыбкой. Столярову этот старец показался чем-то знакомым. Видимо, он напомнил ему его Учителя из прошлого, только тот был более крепкого телосложения.
— Добрый день, дедушка Андрей! — поздоровался Петька, и Андрей повторил приветствие, отметив для себя, что дед был его тёзкой.
— Здравия вам, отроки, — степенно ответил старик, в этот раз прогладив свою длинную седую бороду. — Андрюша, а ты не смог бы подойти ко мне после обеда, помочь кое-в-чём?
— Хорошо, дедушка Андрей, только я у отца спрошу.
— Не переживай, я с ним уже говорил. Иван не против.
“Интересно, — подумал Столяров, — я ведь даже не узнал, как фамилия и как зовут здесь моих родителей. Ну ничего, время ещё есть. Отец, значит, Иван, а имя матери тоже, надеюсь, скоро узнаю”.
— Ладно, тогда обязательно приду, — ответил он соседу и юркнул за младшим братом в свою калитку.
Калиткой это назвать было трудно. Как таковой, самой калитки не было, а был просто проход в невысоком декоративном заборчике, который не укрывал от посторонних взоров двор и дом. Это деревянное ограждение, выполненное довольно изящно, скорее всего, чисто формально обозначало территорию двора. Видимо, нравственные понятия здесь были на такой высоте, что ни у кого не было причины что-либо скрывать и от кого-либо ставить ограждения. Переступив порог дома, Столяров более тщательно осмотрел входную дверь, и его догадка подтвердилась. На ней не было не только никаких запоров, но даже примитивного крючка. Дома все ждали только сыновей, так как Полинка, сестра, пришла раньше, а мать с отцом, по-видимому, никуда сегодня и не уходили. Произведя такой же, как и утром, ритуал освящения пищи, семья принялась за еду, которая, как подметил Андрей, так же, как и на завтрак, была такого же малого объёма и вновь вегетарианской. “А ведь действительно, — тщательно, как привык в прошлой жизни, пережёвывая пищу, размышлял Андрей, — посёлок на вид довольно большой, но ни в одном дворе я не увидел никаких домашних животных, как в нашем времени. Ни курей, ни коров… Даже следов в виде лепёшек или помёта на дороге и во дворах — главного свидетельства того, что у кого-то есть домашние животные, не было видно нигде”. Вегетарианская пища, скорее всего, являлась единственным образом питания местных жителей, что вполне объясняет отсутствие здесь такой привычной во многих дворах живности в его время. Насилие и убийство животных здесь было не в почёте.
После обеда отец сам напомнил старшему сыну о том, что ему нужно сходить к соседу и оказать необходимую старику помощь. Тот не стал задерживаться и сразу же направился в соседний двор. Дед Андрей встретил его у порога, словно почувствовав, что гость во дворе, и жестом руки пригласил к себе в дом. Обстановка в жилище старика не особенно отличалась от той, что в доме нынешних родителей Столярова, разве что она была ещё более аскетичной. Однако первое, на что обратил внимание Андрей, войдя в дом, так это насыщенный запах сушёных трав, который, впрочем, сразу же ушёл на второй план, когда он увидел галерею книжных полок, заполненных множеством фолиантов. Ему вдруг вспомнилось детство, квартира Горбуновых и их комната с таким же неисчислимым количеством всевозможных книг. Старик перехватил взгляд мальчика и, улыбнувшись себе в усы, указал ему на мягкое кресло, стоящее возле окна. Когда тот уселся, по привычке подогнув под себя правую ногу, дед Андрей тоже присел в такое же кресло, стоящее напротив. Какое-то время он изучающе смотрел на мальчишку, и тому даже стало как-то не по себе. Он повёл плечами, словно пытаясь стряхнуть с себя повисший на его теле тяжёлый колючий взгляд, но старик вновь чему-то улыбнулся и, наконец, переместил своё внимание на книги. Телу стало немного легче, но повисшее в комнате молчание начало затягиваться. Андрею казалось, что хозяин дома хочет что-то сказать, но не знает, как начать разговор. Наконец, старик решился. Он вновь взглянул на гостя своим странным изучающим взглядом и, точно обухом по голове, огорошил гостя вопросом:
– Так ты говоришь, что решил посмотреть, как выглядит будущее? – прямо в лоб спросил он.
Столяров, уже немного привыкнув к тому, как на него смотрел хозяин дома, и почти уже успокоившись, вновь пришёл в замешательство. Его растерянный вид развеселил деда, и тот, чтобы немного разрядить обстановку, сказал:
– Да не переживай ты так. Мне Светозара всё рассказала и просила помочь тебе приспособиться к нашему времени. Так что давай, не стесняйся, спрашивай, что тебя интересует. Я ведь специально для этого дела тебя у Ивана-то и отпросил, чтобы спокойно без свидетелей с тобой пообщаться.
Юный Андрей ещё несколько минут переваривал в голове всё то, что услышал, а потом ещё несколько минут собирался с мыслями, чтобы задать интересующие его вопросы. Дед же Андрей терпеливо ждал, не подгоняя и давая ему сосредоточиться.
– А спрашивать можно всё, что угодно? – наконец произнёс мальчишка.
– Всё, что угодно, – подтвердил старик, – я ведь понимаю, что разговариваю не с маленьким мальчиком, но с мужем.
– Тогда, тогд-а-а… – задумчиво протянул Андрей, – тогда скажите, это город или поселок?
– Город, внучек, город. Твой родной Донецк.
– До-не-цк?! – неподдельно удивился мальчик, – но где все многоэтажки, где интернет, где супертехнологии, где все терриконы, наконец? Это прошлое или всё-таки будущее?
Старец еле слышно хмыкнул, и, вздохнув, начал рассказ:
– Что ж, я отвечу на все твои вопросы. Только у тебя не совсем верное представление о будущем. В ваши времена концепция будущего строилась на том, что человечество так и будет продолжать развиваться техногенным путем. Будут продолжать развиваться технологии искусственного интеллекта, беспроводной связи, химической промышленности, медицины, поддерживающей не естественное излечение, а химическую фармакологию. Ваши писатели – фантасты и режиссёры, которые писали и снимали фильмы о будущем, все как один утверждали, что в этом самом будущем человеку не нужно будет ничего делать. Достаточно овладеть примитивными навыками владения компьютером и приобрести приличный смартфон — и делай всё, что захочется, а точнее развлекайся, потому что за тебя всё, что тебе нужно, сделают роботы. Они за тебя и поработают на производстве, и накормят едой, которую сами и приготовят, то есть просто синтезируют из какой-нибудь химии, они даже таблетку тебе в рот положат, если заболеешь. Ну а если, не дай Бог, с тобой что-то серьёзное случится, так они тебе запросто заменят любую часть тела на искусственно выращенный имплант. Вас в вашем мире готовили к тому, что цифровые технологии шагнут настолько далеко, что у всех в мозг будут вживляться чипы с микропроцессорами, позволяющими выходить в интернет при помощи одной только мысли и при помощи которых люди будут управлять всей техникой.
Вот только все эти ваши фантасты не учли одной маленькой детали. Во-первых, они в упор не желали видеть, к чему ведёт всё это техногенное развитие. А ведь реальность уже в твоё время стала далека от идиллии. Вспомни, что дало вашему миру техногенное развитие? Атмосфера превратилась в смертоносное смердящее газовое облако, воды морей и океанов загажены тоннами синтетических вещей, в землю закопаны сотни тонн радиоактивных отходов, а вышки мобильной связи излучают убийственные для человека невидимые волны. Я ещё не упомянул про леса, уничтожаемые ежегодно миллионами гектаров, про погибающую из-за этого флору и фауну… И всё это у вас тогда называлось развитием и прогрессом.
Старик взглянул на опустившего голову мальчика и продолжил:
– Именно этот прогресс и привёл планету на грань вымирания. Однако не было учтено и то, что с две тысячи двенадцатого года произошли глобальные космические изменения. Закончилась эпоха Лисы и началась эпоха Волка — по славянским традициям, санитара лесов. Те, кто ратовал за техногенное развитие, а это были хорошо известные тебе рептилоиды, уже со времён антихриста Петра Первого уверенно катили нашу матушку Землю, словно она игрушечный мячик, в пропасть. Именно они были главными реформаторами и прогрессорами, они возглавляли всевозможные учёные советы и направляли науку в нужном им русле, поощряя самых деятельных учёных из людей большим количеством ничем не обеспеченных бумажек, которые сами же и печатали в любом количестве. Всячески поощрялось развитие интеллекта и левого полушария, а вовсе не божественные магические способности, которые заложены Творцом у каждого человека.
Многие слышали, что планета — это тоже живое существо, только форма жизни у неё другая, не такая, к какой все привыкли. Слышали, да только в душе у людей эти знания никак не откликались. Вот это существо по имени Земля долго терпело издевательства над своим телом, но потом, под воздействием потоков новой свежей энергии, планета возмутилась из-за такого пренебрежения её здоровьем. В две тысячи тридцать шестом году, накопив в себе критическую массу отвращения к тому, что с ней творят люди, она запустила процесс самоочищения. Всё началось с извержения самого большого в мире вулкана Йеллоустоун, находящегося в Северной Америке. И место начала этого процесса было выбрано неслучайно. Именно на этом континенте была самая большая концентрация всего негатива, который распространялся потом по всей территории планеты, и именно там нашла себе место обитания большая часть рептилоидов, проживающих на Земле.
В течении нескольких часов такие крупные города, как Лос-Анджелес и Сан-Франциско, были погребены под многометровым слоем выброшенной в воздух пыли. По всей Земле прокатились землетрясения и цунами. Многоэтажные дома рушились, как карточные домики, оставляя под руинами миллионы человеческих тел. Небывалой силы ураганы и торнадо доламывали то, что не получилось разрушить землетрясениям. Из-за пыли, поднявшейся в воздух, всё на планете на несколько месяцев погрузилось во мрак нескончаемой ночи. Но это было даже некоторым, если так можно выразиться, спасением для и так расшатанной психики людей.
Дело в том, что Земля в это время так подняла уровень своих духовных вибраций, что те сущности, которые до сих пор искусно скрывались за образами добропорядочных граждан, просто не смогли поддерживать эту иллюзию. Их способности к мимикрии резко начали снижаться, и они начали проявлять свои истинные личины. Среди хаоса и мрака, овладевших многострадальной планетой, по ней теперь бродили ещё и ящерообразные твари, охотившиеся за человеческой плотью и кровью, которые были для них пропитанием. Волшебный эликсир для обнаружения рептилоидов стал больше не нужен: враги и без него показали своё лицо. Оставшиеся в этом аду в живых активисты возрождения зелёной планеты начали формировать боевые отряды. В то время, когда остальные выжившие думали лишь о том, как прожить хотя бы ещё один день, эти парни, не жалея жизни, уничтожали этих обращённых везде, где только могли их достать. В этой борьбе погибло немало достойных людей.
Хозяин дома погрустнел: видимо, всё то, о чём он рассказывал, воскресило в памяти какие-то печальные события из его жизни. Юноша заворожённо слушал старика, боясь пошевелиться или громко вздохнуть.
– Но никто из тех, кто взял в руки оружие, не роптал и не жаловался, – продолжил дед Андрей после недолгого раздумья. – Нужно ведь было помочь планете очиститься от самого главного – от причины её болезни, а причиной и были эти самые твари, которые хитростью, обманом, подкупом, наркотическими веществами постепенно, год за годом превращали людей в глупое стадо, выполняющее их команды и уничтожающее себя и свою Землю-матушку. Часть этих существ была уничтожена людьми, а часть всё же успела спастись на космическом челноке, который прилетел сразу после того, как на небосклоне появилась их родная планета Нибиру. Она прошла по своей орбите, так и оставшись незамеченной, так как обсерватории были разрушены, да и частицы пыли, которые ещё несколько лет в различных концентрациях летали в атмосфере Земли, всё равно не дали бы её рассмотреть.
Теперь старик умолк надолго. Казалось, в эти минуты он проживал те самые события, о которых только что поведал своему юному гостю. Андрей приподнял опущенную до сих пор голову и украдкой взглянул на замершие, будто в медитации, лицо и тело старика. Ему так хотелось ещё кое-что спросить, но он не стал тревожить рассказчика своими вопросами, а лишь подумал: “Интересно, а сколько же лет деду Андрею, если Прохору, который выглядит так молодо, уже под сотню? А может, он даже является свидетелем этой самой планетарной катастрофы, и я не удивлюсь, если он даже принимал участие в уничтожении чужаков, поселившихся с незапамятных времен на Земле.” Эта мысль, мелькнувшая в растревоженном воображении мальчика, пронзила его, словно током. Он еле заметно вздрогнул, а на лбу выступили капельки пота. Вскинув голову, Андрей вновь посмотрел на старика, но тот оставался сидеть всё с тем же отрешённым выражением на лице. Внезапно раздавшийся голос заставил мальчишку вздрогнуть ещё раз.
– Вот так вот, Андрюша, – заговорил хозяин дома, – возможно, это и был тот самый апокалипсис, о котором писалось и в Библии, и в других старинных текстах. После всего этого кошмара на планете больше не осталось господ Аннунаков, но и людского населения поубавилось изрядно. Изменился климат в разных частях планеты. Американский континент исчез под водой, оставив после себя лишь несколько островов. Европа пострадала меньше. Сибирь сохранилась наиболее хорошо. У нас вот, как ты успел заметить, тоже не осталось ни высоток, ни шахт, ни прилегающих к ним терриконов.
Постепенно оставшиеся в живых начали возрождать жизнь на планете, но только теперь развитие человечества пошло совсем по-другому. Время царствования Золотого тельца закончилось. Теперь в цене стали справедливость, честность, открытость, доверие и многие другие важные качества, которые и делают человека человеком. По всей планете начали возрождаться леса и луга, но теперь мы отказались от убийства животных, а потому еда у нас теперь строго вегетарианская. У людей начали проявляться ясновидение и телепатия, особенно у новорождённых. Тебе уже приходилось с этим столкнуться?
Андрей вспомнил первые минуты пробуждения в этом мире и первые слова матери, прозвучавшие где-то в его голове. Он кивнул, и старик продолжил:
– Наша медицина вновь стала природной, такой, как была в древние времена. Травничество, знахарство, целительство, здоровое питание, различные виды энергетического воздействия буквально на клеточном уровне… И это не откат в каменный век, как когда-то пытались убедить господа от науки, развивающие химическую фармакологию. Все эти методы, которые используют только натуральные природные средства, естественные для организма человека, стали основными составляющими сохранения здоровья, а также профилактики и устранения болезней. У нас сейчас практически нет болезней, потому что каждый понимает важность профилактики и что не допустить болезнь в тело гораздо важнее и легче, чем её потом оттуда вытащить.
Из промышленности мы возродили лишь самое необходимое. Это металлургия, электромобилестроение, ну и ещё кое-что. Человечество вспомнило об экспериментах известного тебе учёного Теслы и научилось передавать электрическую энергию без проводов.
Услышав эти слова, Андрей припомнил и отсутствие розеток в домах и то, что он действительно не видел ни одного столба с проводами, по которым в его мире по домам растекался электрический ток.
– Люди отказались от химии, – меж тем продолжал старик, – хотя есть артель, которая работает над изобретением и изготовлением веществ, нейтрализующих радиационные и химические элементы, ещё залегающие в недрах нашей многострадальной планеты, особенно в тех местах, где когда-то были атомные электростанции и химические заводы. Благодаря духовному совершенствованию, нам открылись древние знания о природе и о том, как правильно ею пользоваться. Обрати внимание: не эксплуатировать, как у вас, а пользоваться её дарами. Думаю, не за горами времена, когда люди смогут при помощи мысли перемещаться в разные уголки нашей планеты, а может быть, даже и Вселенной.
У нас нет жуликов и воров, нет убийц и насильников, а поэтому не нужно затрачивать столько сил и средств для их содержания под стражей. Поскольку нет правонарушителей и завоевателей, то нам не нужно содержать ни армию, ни милицию. Когда-то давно, ещё до катастрофы, такую жизнь, наверное, назвали бы коммунизмом.
– А как с деньгами? – не удержался от давно крутящегося в голове вопроса Столяров.
– С деньгами? – улыбнулся старик и развёл руками, – с деньгами никак. Нет у нас денег.
– А как же взаиморасчёты, как оплата труда?
– Все тонкости я тебе не буду объяснять; скажу лишь, что любой может безоплатно взять на складе продукты или вещи, в которых он действительно нуждается. Никто не возьмёт себе ничего лишнего, так сказать, для накопления или впрок.
– Да, здорово! Действительно, коммунизм получается – общество мечты, – по-взрослому задумчиво произнёс Андрей, – и чтобы вот так жить, обязательно нужен апокалипсис? Неужели нельзя, не доводя до всемирной катастрофы, просто взять и задуматься о том, что ты делаешь, как ты живешь, как …
* * *
Столяров оборвал свою обвинительную речь на полуслове, так как картинка перед глазами резко изменилась, и сейчас он вновь сидел на траве возле ручья. Рядом сидела Светозара. Она, положив голову на колени, улыбалась и заглядывала ему в лицо. Солнечные лучи, проникающие сквозь ветви молодых деревьев, превращали в серебро её блестящие светлые волосы. Яркие лучики, то появляясь, то исчезая, нежно ласкали своим теплом: то красивые розовые губы девушки, то её маленький носик, то слегка подёрнутые загаром лоб и щёки. Вокруг царила тишина и умиротворение.
– Ну что, понравилось тебе будущее? – с лукавой усмешкой спросила она.
– А почему так мало? – немного расстроившись, вопросом на вопрос ответил Андрей. – Я ведь ещё даже не сказал “волшебного” слова для возвращения.
– С тебя хватит. Ты узнал всё, что было нужно. Только я ещё раз предупреждаю, что это лишь одна из возможных дорог, по которой может пойти человечество. Но… – Светозара сделала многозначительную паузу, – у людей каждую минуту, каждое мгновенье есть шанс начать меняться, начать осознавать свои поступки и свернуть совершенно на другую дорожку, на которой не будет всего того ужаса, о котором ты узнал. Вот для этого-то и пришёл в этот мир и ты, и другие аватары, которые прикладывают все свои силы и знания, чтобы образумить людей, помочь им в духовном развитии и не дать свершиться тому, о чём тебе поведал дед Андрей. Андрей Борисович Столяров, уцелевший после страшной планетарной катастрофы и возродивший в новом мире твой родной город.
Девушка вновь рассмеялась своим заразительным смехом, и видение исчезло туманной дымкой. Андрей очнулся в очередной раз, только теперь уже в своей уютной комнате, в доме своего наставника Никодима. Пробудился он, как обычно, в своей кровати ранним утром, в своём таком пока ещё прекрасном мире, где есть его Светлана, где есть его друзья… Однако этот мир, в то же время, пока что был ещё и очень жестоким и весьма опасным, и он пока ещё, словно тепловоз, управляемый слепым машинистом, неотвратимо катится в пропасть.
