Ведическая школа Русколани. Сон на яву. Книга 1
Ведическая школа Русколани. Экспедиция в Навь. Глава 1
В поисках Беловодья
Глава 26 / Глава 27
ГЛАВА 28. Ванесса
У этой девочки было крайне редкое имя — Ванесса, которым она очень гордилась. Так решила назвать внучку её любимая бабушка. Чем девочка отличалась среди своих сверстников? Да, собственно говоря, ничем, не считая того, что и воспитывала её в большей степени та же бабушка. И воспитывала, растила как лидершу. Но не только… Друзей, подруг бабушка тоже выбирала внучке сама лично, приглашая к себе в гости. Неугодные бабушке, те, что не поддавались их влиянию, больше не захаживали в столь, на первый взгляд, гостеприимную квартиру. Угодные любыми путями должны были стать друзьями-подругами внучки. Но не просто друзьями-подругами, а некими шестёрками-побегушками, которые находились в хитроумном подчинении взбалмошной девчонки. И те, кто ими становился, третировали, ущемляли или как сейчас модно говорить — троллили тех, кто думал своей головой, не соглашался с мнением Ванессы и её бабушки.
Проучившись в первом классе, никто из детей особо не пострадал от её козней. В первый год обучения Ванесса только присматривалась к своим потенциальным друзьям, или жертвам. А вот со второго, с третьего…
Ванесса действовала далеко не детским способом подбора себе друзей-приятелей. Первым делом она выбирала дружную компанию, изучала их с помощью всё той же бабушки и, плетя за спиной одноклассников изворотливые интриги, переманивала одного из ребят на свою сторону, таким образом обзаводясь преданным, покорным «другом». И была у Ванессы ещё одна нехорошая черта. Она выделялась непостоянством. Поиграв и насытившись общением с новообретённым другом, в скором времени она его просто-напросто кидала, как надоевшую игрушку. Но девочка не отчаивалась, она бралась за новых претендентов в свои сторонники.
В третьем классе через издевательства Ванессы прошла чуть ли не половина одноклассников, а часть оказалась её брошенными, надоевшими игрушками. Девочка понимала, что несмотря на все её старания, она не достигла главного. У неё так и не было закадычных друзей, над которыми она могла бы главенствовать. И, конечно же, она была не удовлетворена. И неизвестно чем бы закончились её интриги среди одноклассников, если бы в поездке с родителями (ну и как же без бабушки) она не оказалась на экскурсии на дольменах. Та информация, что услышала Ванесса от экскурсовода, глубоко засела в её голове. Во чтобы ни стало, она решила воспользоваться новыми знаниями, приобрести новые возможности власти над людьми, в частности своими сверстниками.
В легенде рассказывалось о том, что жили когда-то на земле перволюди, обладавшие полным спектром человеческих возможностей. Но со временем, по тем или иным причинам, возможности их стали засыпать, знания забываться… Людей, частично сохранивших древнюю силу, по их желанию закрывали в дольменах. Там они и оставались: не умирали, но переходили в состояние вечной медитации, чтобы передать свои знания тому, кто готов был их перенять. Далее, дольмены служили в качестве подобия каменных оракулов. По согласию родителей, ребёнка закрывали в дольмене, кормили, поили, но не выпускали. В результате чего вырастал некто, кто уже не мог, да и не хотел выбраться из дольмена, обладающий определёнными возможностями, но при этом имея свою своеобразную психику. Так вот, в наши дни считается, что тот, кто подойдёт к дольмену, коснётся его, либо проведёт рядом со строением какое-то время, благодаря чистоте своих помыслов, сможет перенять похороненные когда-то знания перволюдей.
И Ванесса решила. После окончания повествования экскурсовода, она была одержима только одной мыслью, приобрести новые возможности, да такие, которых ни у кого нет, обладать возможностями перволюдей. И ей было всё равно до того, что помыслы её были далеко не чистыми…
Не думая о своей любимой бабушке, и тем более о родителях, девочка намеренно решила потеряться, заблудиться, всё, что угодно, лишь бы остаться на подольше здесь, у этих великих дольменов. И её желаниям суждено было осуществиться. Внушив бабушке, что на обратном пути она поедет в машине с родителями, а родителям — что с бабушкой, зная, что рано или поздно её хватятся, и начнутся поиски, она бесстрашно осталась за ближайшим кустарником проводить машины в обратный путь. После чего вприпрыжку рванула к дольменам.
Только здесь, сейчас, в тишине и в одиночестве, под сенью деревьев, Ванесса поняла что ей страшно. Но отступать от своих намерений она не собиралась. Собравшись с духом, она заглянула внутрь облюбованного ею самого цельного из всех дольменов. А внутри её ждала темнота, сопровождавшаяся, как минимум, временным одиночеством.
Как рассуждала девочка, чтобы ночное время проскочило быстрее и было не так страшно, ей нужно было как можно крепче заснуть. Для этого Ванесса решила себя, так сказать, выгулять. Без отдыха она шаталась по лесу. Но не просто шаталась. Она собирала сухие, тонкие ветки, кустарник и притаскивала к дольменам. Когда почти стемнело, возле единственного входа-дыры образовалась кучка суховея. С трудом, но протискиваясь внутрь, девочка затаскивала и укладывала на земляной пол запасённую подстилку. Забившись поглубже в хворост, она заснула.
Ох, какой же головной болью встретило утро Ванессу. Голова просто-таки раскалывалась на сотни, если не больше, малюсеньких кусочков. И каждый кусочек болел отдельно сам по себе. Схватившись за голову руками, девочка открыла глаза. А в глазах не то чтобы двоилось, в них троилось, размывалось. Единственное, что смогла понять и разглядеть Ванесса — наступило долгожданное утро. Неясность в глазах девочка объяснила сильной головной болью. Вопрос, отчего раскалывалась голова? Если только от неудобного положения во время сна? Тем не менее Ванесса решила вылезти из так называемого самовольного заточения. В глазах расплывалось до такой степени, что она даже не смогла сориентироваться на довольно изученной со вчерашнего вечера территории. Больше по памяти, чем наглядно, девочка определилась с направлением и стала двигаться вперёд. Первоначальная успокаивающая мысль, что зрение ухудшилось из-за головной боли, сменилась на совсем другую, пугающую. Голова была ни при чём, с глазами на самом деле что-то произошло. И то, откуда к Ванессе пришло это то ли понимание, то ли знание, напугало её. Она закричала. Слёзы брызнули из полуослепших глаз. Каким образом она двигалась вперёд, не спотыкалась и не падала, оставалось для неё загадкой. Оставалась единственная надежда, что слёзы омоют глаза, и она вновь будет хорошо видеть. Но… Но как раз этому и не суждено было исполниться.
Её нашли заплаканную, перепуганную у небольшого ручейка, из которого она безостановочно черпала воду и умывала лицо.
А дальше… Опустим встречу Ванессы с родственниками…
Всё оставшееся лето девочка провела в клиниках. Осмотры за осмотрами. Но врачи только разводили руками и качали головами. Осмотры ничего положительного не давали. Результаты оставались на прежнем уровне. Даже операции на глаза не улучшили ситуацию. Единственное решение, к которому единогласно пришли врачи — очки с очень увеличенными линзами.
Ранее, одна из самых привлекательных девочек в классе, за которой бегали все мальчишки, в четвёртый класс пришла невзрачная девочка-очкарик. Дети в подростковом возрасте жестоки не по годам. Вся любовь-морковь между Ванессой и бывшими друзьями-одноклассниками осталась в прошлом. Пришло время, когда и Ванесса ощутила на себе подростковую жестокость. Прозвище Горгона, что в сердцах кинул один из мальчишек-забияк, прочно прикрепилось к ней раз и навсегда.
Но если бы было всё так просто, и дольмены, забрав зрение Ванессы, ничего не дали ей взамен…
Постепенно, день за днём, неделя за неделей девочка стала ловить себя на мысли, что знает ответы на некоторые вопросы, видит то, что не видит никто. Во время разговора с тем или иным одноклассником или даже незнакомым человеком Ванесса заметила, что люди начинали вести себя как-то иначе, поддавались на её , не то чтобы озвученные просьбы, но даже бессловесные намерения, к сожалению, далеко недобрые.
Ощутив на себе воздействие, теперь уже чокнутой, одноклассницы, ребята и вовсе стали её избегать.
Переход из одной школы в другую не изменил к ней отношения новых знакомых. Неизвестно как, но прозвище Горгона переходило вслед за Ванессой и стало её вторым именем. Девочка уединялась всё больше и больше, постепенно превращаясь в серую незаметную мышь, с возрастом всё сильнее напоминающую сегодняшнюю Горгону.
Всё это Повелевса видела и переживала, словно сама была той Ванессой.
С обретёнными знаниями Ванесса с лёгкостью закончила высшее учебное заведение. Но дальше, несмотря на возможность, работать по специальности девушка не стала. Да, психология, гипноз — всё это ей нравилось, но Ванессе хотелось чего-то большего, иного… И она это получила. Как уже было и раньше, девушке пришло видение явиться в определённое время и место. Думаю, не стоит уточнять, о каком времени суток идёт речь? Конечно же, это была полночь. А вот место встречи на тот момент очень удивило Ванессу, зато не удивило Повелевсу, которая, теперь уже вместе с девушкой, проживала её жизнь. Встречу некто назначил в такой глуши, которую ещё надо было постараться отыскать. Но Ванесса нашла. Рассчитав время прибытия к ближайшей от места встречи станции, примерное расстояние и время следования до конечной цели, выдвинулась заранее. Как считала девушка, самое сложное будет отыскать координаты на незнакомой местности, но всё тот же внутренний то ли голос, то ли глаз безошибочно вёл Ванессу через непроходимые дебри, прямиком к Мутному озеру. Если Повелевса знала, что именно здесь находится переход-портал к Тёмному Владыке, то Ванессе это только предстояло узнать. Но обе они не представляли где окажутся при переносе их в иной мир.
Уже в то время на пустыре среди дремучего, непроходимого леса существовало иллюзорное обманное озеро под названием Мутное.
Ванесса в нерешительности остановилась у самой кромки воды. С одной стороны она понимала — нужно двигаться дальше, с другой — как такое возможно, самовольно погружаться в водную среду. Страх взыграл у Ванессы сильнее нужды двигаться вперёд. В нерешительности она остановилась. Но ненадолго. Внутренний властный голос приказывал девушке следовать дальше. Кому он принадлежал, она не понимала, но теперь, кроме того что ей надо было ступить в воду, её пугал ещё и голос. И в то же время Ванесса не могла его ослушаться. Собрав всю свою храбрость и волю воедино, она сделала первый шаг. И каково же было её удивление, когда её нога, погрузившись в жидкость, совсем не намокла. Да и водную структуру она не почувствовала. Страх отступил, словно его и не было вовсе. Его сменили интерес и любопытство. Девушка продолжила путь. Повелевса, как мы уже знаем, вслед за ней.
Перед Ванессой предстал огромный пустырь. Кроме того, что он был скрыт от чужого глаза иллюзией озера, он больше особо ничем не отличался от других пустырей. Единственным освещением, что несколько разгоняло ночную тьму, было звёздное небо над головой. Только это и давало девушке хоть какой ориентир куда передвигаться. Пройдя некоторое расстояние, примерно посередине пустого пространства, Ванесса остановилась. Причём, остановилась не по собственной воле, а всё по тому же велению неизвестного голоса, что всё это время ей руководил. Остановилась и ждала. Чего, Ванесса не знала. Но понимала, должно произойти что-то очень важное. И важное произошло.
Буквально секунду назад, бывшее безоблачным, звёздное небо сменилось на грозовое, с нитями молний и далёкими раскатами грома. Ванессе вновь стало не по себе. Она, конечно, смотрела излюбленные передачи, мало того, сама увлекалась магией и верила во всякие паранормальные, сверхъестественные явления, но чтобы вот так самой столкнуться с чем-то подобным… К этому она не была готова. Однако отступать было некуда. Да ей, в общем-то говоря, и не дали бы это сделать. Поэтому, смирившись со своим положением, Ванесса ждала, что же будет дальше. А дальше, когда она оторвала взгляд от неба, то поняла, что находится не на том пустыре, до которого так долго добиралась. Вокруг царил какой-то непонятный хаос, который управлялся огромным существом с крыльями, как у летучей мыши, вместо головы — чёрный, непроницаемый шар, но блестящий, как расплавленный гудрон на солнце. Словно по волшебству, тело Ванессы приподнялось в воздухе и полетело к крылатому существу, к его голове. Девушка остановилась и зависла на уровне головы-шара.
Разговора, как такового, не было, информация передавалась на ментальном уровне. Такого Ванесса ни разу не испытывала. Сообщения затекали сами по себе: новые цели, задачи, возможности, знания и способности. От некоторых начинаний, что ей предлагалось делать, у девушки волосы вставали дыбом, настолько предложения противоречили её взглядам и видениям, и это несмотря на её не совсем адекватные позицию и точку зрения. Но ей чётко давали понять, что с ней будет, если она откажется от сотрудничества… Её голова помимо её воли повернулась, а взгляд устремился на строительство башни. Как раз в этот момент небо разверзлось, и из него выстрелила специально направленная на верхушку башни молния, да такая, какую Ванесса ещё ни разу не видела. Двоих людей, что находились на вершине, обдало пламенем; остальные вместе с верхушкой, которая сначала завалилась, затем стремительно упала вниз, оказались смешанными со сгустками чёрной грязи и больше не встали на ноги.
Наглядный пример, чем, в случае отказа содействия крылатому существу, может закончиться жизнь и существование девушки, расставил все точки над «и». Больше по поводу преданного служения своему господину, а точнее, Тёмному Владыке, у Ванессы вопросов не возникало. Она была напичкана информацией, как взрывная бомба самой опасной начинкой. С новыми способностями девушка стала, можно сказать, всемогущей. К этому всемогуществу ещё намерения и мысли бы чистые, бескорыстные и искренние, а не злостные и чёрные, как то место, где она очутилась...
* * *
— Вот, это последнее – за чем я смогла уследить, таким образом Ванесса превратилась в сегодняшнюю Горгону с её способностями, к сожалению, не положительными. Она исчезла с территории Чёрной Башни так же, как и появилась. Буквально только что она зависала перед Тёмным Владыкой, а в следующий миг её как будто и не было вовсе. А я не смогла. Моё сознание словно привязали к тому страшному месту. И чем дольше я там находилась, тем больше меня опустошало, пропадала надежда, что я вообще когда-нибудь выберусь оттуда. Пока… — девочка замолчала, но вот продолжила. — Ведас, спасибо тебе. Если бы не ты, я бы так и осталась на строительстве Чёрной Башни. И неизвестно, чем бы для меня это закончилось.
— Закончилось бы это всё очень печально для тебя на вершине Чёрной Башни и то при условии, если бы до той поры тебя не убило молнией, — тихо сказал Кир. — Но, поверь мне, Повелевса, это я должен благодарить тебя. Перед тем, как мне удалось вытащить тебя, ты помогла мне.
— Я? Как я могла помочь тебе, если мне самой требовалась помощь?
— Ты что же, совсем ничего не помнишь?
Девочка отрицательно покачала головой.
— Единственное, что я помню, это касание… И оно было таким, таким… Я, я не знаю с чем это можно сравнить, — развела Повелевса руками, после чего опустила их на лавку.
Кир так нежно коснулся ближайшей к нему руки и положил её себе на колено, что девочка сначала замерла.
— Хотя, возможно, есть с чем, — она так посмотрела на мальчика. В её глазах стояли слёзы радости и благодарности одновременно. Если при возвращении в тело, она ещё сомневалась, насколько правда то, что произошло в том страшном мире. Возможно, ей всего лишь это показалось, так же, как иллюзорно скрытое озеро показывает себя. Но сейчас она была уверена, её такая, казалось бы, далёкая и несбыточная мечта сбылась!
Состояния, в которых на данный момент пребывали Кирилл и Повелевса, прервал Николай.
— Ведас, так может быть и ты расскажешь нам, что же там было у Чёрной башни?
— Д-да, расскажу, — нехотя согласился Кир. Ему так не хотелось отрываться от своей подруги, выныривать из этого, нового для него состояния покоя и счастья. — Конечно, расскажу… — и Кир начал вещать историю нахождения его возле Чёрной Башни. Некоторые личные моменты, не вдаваясь в подробности, он, правда, опустил. Но, в отличии от Беловода, которому всё стало ясно, как только сознание Кира вернулось в своё тело, то Зар и Белана только сейчас окончательно убедились в своих догадках. И даже Николай понял, Кир стал обладателем чего-то очень важного и дорогого.
